НОВОСПАССКИЙ МОСКОВСКИЙ В ЧЕСТЬ ПРЕОБРАЖЕНИЯ ГОСПОДНЯ СТАВРОПИГИАЛЬНЫЙ МУЖСКОЙ МОНАСТЫРЬ

На совр. месте Н. П. м. оказался в результате переноса из Московского Кремля московского в честь Преображения Господня мужского монастыря (Спаса на Бору). После пожара 1488 г. («да Спаськы манастырь згорел, от тех мест и разорен оттуду» (ПСРЛ. Т. 23. С. 162)) в связи с расширением территории дворца мон-рь по распоряжению вел. кн. Владимирского и Московского Иоанна III Васильевича был переведен на др. место - на Васильцов стан, на берег Москвы-реки, за Яузу «на Новое». Согласно записи Хронографа 1489 г., «того же лета архимандриту Арону повеле вынести Спасъской монастырь из города близ Крутицы» (Там же. Т. 22. С. 462); датировка события приводится с точностью до сезона (лето-осень) (Назаров В. Д., Рыков Ю. Д. Новоспасский мон-рь: Введение // АРГ: АММС. С. 227). Весной 1491 г. архим. Афанасий (Щедрый) по повелению вел. князя «заложил церковь камену на Новом Преображение Господа нашего Иисус Христа» (ПСРЛ. Т. 8. С. 221).

Кроме того, архиеп. Новгородский свт. Геннадий (Гонзов), бывш. чудовский архимандрит, указывал в 90-х гг. XV в., что церкви из города (т. е. Кремля) были перемещены из-за пожаров (Забелин. 1905. С. 142). Перемещение Н. П. м. является единственным документально зафиксированным случаем перевода мон-ря из одной части средневек. Москвы в другую (Баталов, Беляев. 2010. С. 244). По наблюдению А. Круглика, закладка собора по времени совпала с началом похода «под Орду», при этом «самому собору мог придаваться отчасти характер «обетного» храма» (Круглик. 1999. С. 20). С этого времени мон-рь получил наименование «Спас на Новом», или Новоспасский.

Статус монастыря среди др. обителей Москвы и окрестностей сохранялся и после перенесения на новое место. Об этом кроме прочего свидетельствует и участие его архимандритов в торжественных гос. церемониях. В чине поставления на великое княжение блгв. кн. Димитрия Иоанновича от 4 февр. 1498 г. отмечен архимандрит обители Афанасий (РФА. 1987. Вып. 3. С. 613). 21 дек. 1505 г., в день памяти свт. Петра, митр. Московского, он по повелению митр. Московского и всея Руси Симона крестил «на реце Москве у тайника» царевича Кудай-Кула (Худай-Кула) «и нарече имя ему во святом крещении Петр», а 25 янв. 1506 г. венчал в Успенском соборе Московского Кремля царевича Петра Ибрагимовича и вел. кнж. Евдокию Иоанновну, сестру вел. кн. Московского Василия III Иоанновича (ПСРЛ. Т. 13. С. 2). 18 окт. 1506 г. архим. Афанасий подписал крестоцеловальную запись кн. Константина Ивановича Острожского (СГГД. Ч. 1. № 146. С. 403-404). 29 авг. 1515 г. архим. Афанасий вместе с тезоименитым протопопом освящал храм Усекновения главы св. Иоанна Предтечи в Москве (ПСРЛ. Т. 30. С. 142).

Новоспасский мон-рь. Гравюра. Нач. XVIII в.

В 1525 г. архим. Савва Грек вместе с Максимом Греком был обвинен в гос. измене и в ереси и отправлен в заточение в Возмицкий в честь Рождества Пресвятой Богородицы мужской монастырь (Тихомиров М. Н. Рус. летописание. М., 1979. С. 164; ПСРЛ. Т. 24. С. 222; в Вологодско-Пермской летописи 1-м среди обвиненных назван Савва, оба охарактеризованы как старцы «святыя горы Афонскиа», а из мест наказания отмечен только Иосифов мон-рь (ПСРЛ. Т. 26. С. 313). См. также: ААЭ. Т. 1. № 289. С. 341; Судные списки Максима Грека и Исака Собаки. М., 1971; Казакова Н. А. Очерки по истории рус. общественной мысли, 1-я треть XVI в. М., 1970 (по указ.)). Обращалось внимание на то, что в росписи Преображенского собора обители имеется изображение прп. Максима Грека, при этом подчеркивалось, что он был учителем архим. Саввы (Морозов. 1982. С. 22). В то же время, когда создавалась роспись (1689), об архимандрите вряд ли могли помнить, не говоря уже о том, что Савва покинул настоятельство недобровольно и непочетно.

Под 1538/39 г. упоминается архим. Феодосий (АРГ: АММС. № 95. С. 231), к-рый 2 июля 1542 г. был поставлен на Коломенскую кафедру (ПСРЛ. Т. 13. С. 142, 441). Не позднее 1543 г. на архимандритство заступил Нифонт (Кормилицын; впосл. епископ) - постриженик и игумен Иосифова Волоколамского (Волоцкого) в честь Успения Пресвятой Богородицы мужского монастыря. В качестве архимандрита Н. П. м. он упоминается уже в акте 1543/44 г. (АРГ: АММС. № 97. С. 232). А. И. Плигузов отметил, что «Нифонт прибыл в Москву по протекции митрополита Макария в 1543 г. и получил в управление Новоспасский монастырь» (Плигузов. 2000. С. 143). 16 янв. 1547 г. архимандрит Н. П. м. участвовал в чине венчания Иоанна IV Васильевича Грозного на царство (ПСРЛ. Т. 13. С. 150).

Авторы исторических описаний обители и нек-рые совр. исследователи полагают, что в Н. П. м. вывезли митр. Московского и всея Руси свт. Макария во время московского пожара 21 июня 1547 г. (Снегирёв. 1863. С. 14; Дмитриев. 1909. С. 14; Плигузов. 2000. С. 143). Эта версия, вероятно, восходит к Н. М. Карамзину (Карамзин. ИГР. Кн. 2. Т. 8. С. 61), к-рый в свою очередь мог ориентироваться на летописные записи XVII в. Во всяком случае в Мазуринском летописце указано, что «отвезоша его к Спасу на Новое едва жива» (ПСРЛ. Т. 31. С. 131). Однако более последовательной, хронологически и топографически логичной, а потому внушающей доверие представляется запись в Постниковском летописце, называющая местом временного пребывания Макария Новинский монастырь (ПСРЛ. Т. 34. С. 30; см. также: Макарий (Веретенников), архим., Флоря Б. Н. Макарий, свт. митр. Московский и всея Руси // ПЭ. Т. 42. С. 374).

В лествице настоятелей мон-рей архимандрит Н. П. м. уступал архимандриту владимирского в честь Рождества Пресвятой Богородицы монастыря (к-рый, однако, не всегда присутствовал на соборных заседаниях и богослужениях), с 1561 г.- также и архимандриту Троице-Сергиева мон-ря, возглавлявшему список настоятелей рус. мон-рей, а с рубежа XVI и XVII вв.- еще и архимандриту Чудова мон-ря, при этом до кон. XVII в. почти никогда не опускался ниже 4-й позиции.

В февр. 1555 г. Никифор, архимандрит Н. П. м., участвовал в поставлении архим. свт. Гурия (Руготина) на вновь открытую Казанскую кафедру (ПСРЛ. Т. 13. С. 250); он же упоминается и в данной грамоте от 8 сент. 1558 г. (АРГ: АММС. № 109. С. 246). В июле 1561 г. архим. Галактион подписал крестоцеловальную запись кн. В. М. Глинского, в апр. 1562 г.- кн. И. Д. Бельского (СГГД. Ч. 1. № 172. С. 470-473; № 177. С. 484-487). Предусматривалось его участие в поставлении митр. Московского и всея Руси Афанасия (состоялось 5 марта 1564; ААЭ. Т. 1. № 264. С. 298). 3 янв. 1565 г. архим. Галактион ездил вместе с др. представителями духовенства к царю в Александровскую слободу. 8 апр. того же года он был поставлен «на Крутицу в епископы» (ПСРЛ. Т. 13. С. 380, 381, 393, 396). Незадолго до поставления Галактиона во епископа Сарского и Подонского новым настоятелем Н. П. м. стал архим. Антоний, к-рый уже в этом качестве подписал 28 марта 1565 г. крестоцеловальную запись боярина И. П. Захарьина-Яковли Хирона (СГГД. Ч. 1. № 182. С. 503-506), в апр. 1566 г.- кн. М. И. Воротынского (Там же. № 189. С. 533-537), 2 июля того же года - Приговорную грамоту Земского собора (Антонов А. В. Приговорная грамота 1566 г. // РД. 2004. Вып. 10. С. 172-181).

В 1570/71 г. архим. Н. П. м. Вассиан подписал крестоцеловальную запись кн. И. Ф. Мстиславского (СГГД. Ч. 1. № 196. С. 561-565). 29 апр. 1572 г. Вассиан участвовал в Соборе, рассматривавшем вопрос о 4-м браке царя Иоанна IV Васильевича (ААЭ. Т. 1. № 284. С. 329-332). В 1573/74 г. архим. Вассиан сделал щедрый земельный вклад в костромской Ипатиевский во имя Святой Троицы мужской монастырь (АРГ: АММС. № 123. С. 263-264). В. Д. Назаров отметил, что, во-первых, вкладчик одаривал тот мон-рь, к-рый ранее возглавлял и из игуменов к-рого был поставлен архимандритом Н. П. м.; во-вторых, что крупная земельная собственность архимандрита и возможность свободно ею распоряжаться «лишний раз подтверждает, что древняя обитель жила не по общежительному уставу» (Там же. С. 483). Прямых указаний на дисциплинарный устав обители в XIV-XVI вв. в известных источниках нет, содержащаяся в монастырских актах XVI в. формула «архимандрит... з братьею», приход на настоятельство в Н. П. м. в 40-х гг. XVI в. Нифонта (Кормилицына), ранее тесно связанного с общежительным Иосифовом Волоцким мон-рем, а также устройство в Н. П. м. в XVII в. каменных трапезных как при Покровском, так и при больничном Никольском храмах позволяют предположить, что по крайней мере в XVII в. обитель формально была киновией. В пользу этого может свидетельствовать и посвящение описанного Павлом Алеппским храма обители во имя прп. Сергия Радонежского.

К возможности существования в Н. П. м. к.-л. общежительного устава скептически относится А. Круглик, который считает, что наличие трапезной связано с традицией создания столов, устраивавшихся царями в дни памяти предков (Круглик. 1999. С. 43, 49). Обратив внимание на факт проживания в монастыре окольничего М. А. Ртищева, отца Ф. М. Ртищева, имевшего там свою келью, исследователь замечает, что «наличие мирян, покупающих себе келью в монастыре,- характерный признак ктиторских монастырей с келиотским уставом» (Там же. С. 162. Примеч. 93). При этом он ссылается на Житие патриарха Иоакима (Савёлова), бывшего в 1-й пол. 60-х гг. XVII в. келарем в Н. П. м. Этот источник действительно важен для характеристики быта и внутренней жизни обители, тем более что он составлен, возможно, со слов самого Иоакима либо Игнатием (Римским-Корсаковым; личный знакомый святейшего) во время его настоятельства в Н. П. м., либо др. насельником мон-ря. Однако в его тексте скорее содержатся данные о том, что общежительный устав в Н. П. м. на момент описываемых событий, хотя и не в полной мере исполнялся на практике, формально все же существовал. Об этом свидетельствует хотя бы попытка келаря Иоакима добиться того, чтобы все обитатели мон-ря питались в трапезной, а не по кельям; при наличии келиотского устава в обители требовать подобное было бы сложно, тем более со стороны не настоятеля: «И зело от пищи смотряше, да в сладость повары творят, а по скончании братныя трапезы не исхождаше в келию, но на второй трапезе со служителми трапезными ядаше и, кроме великия нужды, никогда же в келии ядаше» (Панич Т. В. Житие Патриарха Иоакима // Традиции отеч. духовной культуры в нарративных и докум. источниках XV-XXI вв. Новосиб., 2010. С. 70). Не подлежит сомнению, что в Н. П. м. было регламентировано меню для братии; об этом свидетельствует и сохранившийся столовый обиходник (в котором содержатся слова: «Достоит смотряти настоятелю обители и рассуждати, и держати неизменно предания святых отец начального общего жития о ясти, и о питии и о иных потребах» (Монастырские столовые обиходники / Опубл.: архим. Леонид (Кавелин) // ЧОИДР. 1880. Кн. 3. С. 108 (отд. паг.)), и упоминание в Житии Иоакима «Книги братского питания» (Панич Т. В. Житие... С. 71). Последнее также свидетельствует в пользу общежительной традиции. Наконец, известны ситуации в сер. XVI в., когда архимандрит общежительного московского Симонова монастыря, пребывая в этой должности, делал вклады в Иосифов Волоцкий мон-рь, пострижеником которого являлся (Давиденко. 2016. С. 29, 36). Данная грамота Вассиана Ипатиевскому монастырю интересна еще и тем, что она была скреплена именной печатью архимандрита (печать сохр.), о чем имеется прямое указание в ее тексте. Купчая архим. «Нифонта с братьею» от 1544/45 г. печатью скреплена не была (АРГ: АММС. № 101. С. 237). Т. о., либо наличие или отсутствие личных печатей у архимандритов Н. П. м. было обусловлено случайными обстоятельствами, либо можно говорить о введении такой практики в обители с сер.- 2-й пол. XVI в. По сведениям И. М. Снегирёва, 14 февр. 1575 г. архим. Вассиан был хиротонисан во архиепископа Казанского, а 21 мая того же года скончался (Снегирёв. 1863. С. 72).

15 янв. 1580 г. Иов, архимандрит «Спаса Нового», подписал грамоту Собора о церковных имениях (СГГД. Ч. 1. № 200. С. 583-587). Традиционно архим. Иова отождествляют с буд. 1-м патриархом Московским и всея Руси свт. Иовом (Снегирёв. 1863. С. 72; Енин Г. П. Иов // СККДР. Вып. 2. Ч. 1. С. 415; Макарий (Веретенников), архим. Иов // ПЭ. Т. 25. С. 253). Однако в источниках, более подробно зафиксировавших биографию патриарха («История о первом Патриархе Иове Московском», «Духовная грамота»), его связь с Н. П. м. не отмечена, что вызывает нек-рые сомнения в справедливости этого отождествления. Н. П. Попов подробно описал рукопись Служебной Минеи за янв. 2-й пол. XVI в., содержащую вкладную запись от 23 нояб. 1580 г. без указания вкладчика и места вклада; в др. вкладной записи указано, что книгу «дал в дом Всемилостивого Спаса города Старицы строитель Герасим Суворов»; в еще одной записи Герасим отмечен как старец. Сопоставив 3 записи, Попов пришел к выводу, что вкладчик был строителем старицкого Успенского мон-ря, а рукопись могла попасть в Н. П. м. «под влиянием будущего Патриарха Иова, постриженика Старицкой обители», к-рый, по убеждению исследователя, в 80-х гг. XVI в. был настоятелем Н. П. м. (Попов. 1905. № 7. С. 42). Однако не очевидно, что старицкое происхождение одного из вкладчиков Н. П. м., даже монашествующего, может служить доказательством для отождествления современного вкладу архимандрита обители Иова с тезоименитым буд. патриархом, начинавшим свою духовную карьеру в Старице.

В февр. 1581 г. архимандрит Н. П. м. принимал участие в чине поставления во митрополита Московского и всея Руси Дионисия (СГГД. Ч. 2. № 50. С. 70), в 1584 г.- в чине венчания на царство Феодора Иоанновича (ПСРЛ. Т. 34. С. 231). 20 июля 1584 г. архим. Иоаким принимал участие в Соборе об отмене тарханов (СГГД. Ч. 1. № 202. С. 592-598). 17 янв. 1589 г. архим. Сергий участвовал в совещании по поводу восстановления Патриаршества (Шпаков. 1912. Прил. Ч. 2. С. 144), в мае того же года он подписал Уложенную грамоту об учреждении Патриаршего престола (СГГД. Ч. 2. № 59. С. 95-102). По распространенному мнению, обитель защищалась от набега крымского хана Гази-Гирея II в 1591 г. (Снегирёв. 1863. С. 14). Настоятель «Спаса Нового монастыря» отмечен среди составителей Утвержденной грамоты Бориса Феодоровича Годунова, причем в июльской редакции назван Сильвестр (ДРВ. 1788. Ч. 7. С. 112, 119), а в редакции от 1 авг. 1598 г.- Закхей (ААЭ. Т. 2. № 7. С. 41, 46-47). Последний отмечен и в «Лествице» соборных властей 1598/99 г. (ЧОИДР. 1912. Кн. 2. С. 39-40). В 1606 г. архим. Сергий входил в комиссию, возглавлявшуюся митр. Ростовским (впосл. патриарх Московский и всея Руси) Филаретом (Романовым), отправленную в Углич для освидетельствования мощей царевича св. Димитрия Иоанновича (СГГД. Ч. 2. № 147. С. 311). Архимандрит Н. П. м. Евфимий отмечен среди представителей духовенства (причем непосредственно после митр. Ростовского и Ярославского Филарета) - членов посольства, пригласившего королевича Владислава на рус. трон в сент. 1610 г. (АЗР. Т. 4. № 182. С. 318-319; Круглик. 1999. С. 28). Архим. Иосиф участвовал в составлении жалованной грамоты кн. Д. Т. Трубецкому на вотчину Вагу в янв. 1613 г. (Забелин И. Е. Минин и Пожарский. М., 1883. С. 285-291). Он входил в посольство, отправленное в Кострому для приглашения на трон Михаила Феодоровича Романова (Сказание Авраамия Палицына. М.; Л., 1955. С. 232-233). По сведениям И. Д. Дмитриева, приведенным без ссылки на источник, в 1619 г. Иосиф был хиротонисан во Рязанского архиерея (Дмитриев. 1909. С. 94)

В 1616 г. для защиты от «ногайских людей» были укреплены Н. П. м., Новодевичий и Симонов мон-ри, при этом в Н. П. м. должен был находиться «Петр Дашков, а с ним 50 ч. стрелцов, да с ним же монастырских слобод жилетцкие люди» (Книги разрядные. СПб., 1853. Т. 1. Стб. 201). Эти же мон-ри вооружали и в 1633 г. (Там же. 1855. Т. 2. Стб. 526; Снегирёв. 1863. С. 15-16 (автор связывает с этими событиями происхождение поговорки «У Спаса все в запасе»)). Согласно сохранившейся в виде выписок вкладной книге Н. П. м., царь Михаил Феодорович в 1634 г. пожаловал в обитель «медного наряду: четыре пищали полуторных, пищаль полковая медная, пищаль железная полуторная с станками и с колесы, да железных 189 ядер, две бочки пороху, свинью свинцу» (Вкладная книга. 1883. С. 13).

В 1618 г. в Н. П. м. недолго содержался «под началом» архимандрит Троице-Сергиева мон-ря прп. Дионисий (Зобниновский), обвиненный в ереси, но вскоре оправданный. В 1624 г. келарем Н. П. м. был некогда пребывавший в Иерусалиме и в Грузии грек Иоанникий, приехавший в Москву вместе с патриархом Иерусалимским Феофаном IV в 1619 г. В июле 1624 г. в Посольском приказе он делился известными ему сведениями об одежде, в к-рой был распят Иисус Христос и к-рую предполагали привезти в Москву. Весной 1625 г., когда святыня была доставлена в Москву, Иоанникий наряду с архиеп. Нектарием не смог ни подтвердить, ни опровергнуть ее подлинность. Для экспертизы была создана комиссия, в состав которой вошел архимандрит Н. П. м. Иосиф (Гухман С. Н. «Документальное» сказание о даре шаха Аббаса России // ТОДРЛ. 1974. Т. 28. С. 260-264, 269; Круглик. 1999. С. 32).

Утверждение династии Романовых способствовало укреплению почитания мон-ря, в т. ч. и со стороны царствующих особ, почтительно относившихся к династическому некрополю в обители. Привычными стали посещения государями служб в Н. П. м. (Дмитриев. 1909. С. 87-89; Выходы государей. 1844 (по указ.)).

В 1645/46 г. «был под началом у Спаса в Новом монастыре... Пушкарского приказу иноземец, селитерных варниц бочар, Лавринка Семенов... и крещен в Православную християнскую веру», после чего 13 янв. 1647 г. он в соответствии с традицией подал челобитную с просьбой «дать крещеное» жалованье (АЮ. СПб., 1838. № 41. С. 89; Снегирёв. 1863. С. 65). Эти данные позволяют рассматривать Н. П. м. как место, где существовала традиция перекрещивать служилых иноземцев и/или где были заинтересованы в том, чтобы привлекать специалистов артиллерийской и смежных областей (Н. П. м. только был обнесен каменной оградой).

В 1646 г. архимандритом Н. П. м. стал бывш. игумен Кожеезерского в честь Богоявления монастыря Никон (Минов; впосл. патриарх Московский и всея Руси). В кон. янв.- нач. февр. 1649 г. архим. Никон общался с прибывшим в Москву патриархом Иерусалимским Паисием, к-рый дал ему положительную характеристику, что, возможно, способствовало поставлению Никона на Новгородскую кафедру 11 марта 1649 г. (Севастьянова С. К. Мат-лы к «Летописи жизни и лит. деятельности Патриарха Никона». СПб., 2003. С. 14-19; Патриарх Никон: Облачения, личные вещи, автографы, вклады, портреты. М., 2002. № 1-2. С. 26-29). В качестве архимандрита Н. П. м. Никон подписал Соборное уложение 1649 г., согласно к-рому Троице-Сергиев и Новоспасский мон-ри освобождались от уплаты печатных пошлин при получении государевых грамот, причем в случае с Н. П. м. оговаривалось, что льгота дана «для государских родителей» (Соборное уложение 1649 г. Л., 1987. С. 97-98. Гл. 18. Ст. 59-62).

В июле 1653 г. в Н. П. м. в течение дня держали «под началом» прот. Иоанна Неронова, а затем перевели в соседний Симонов монастырь (МДИР. Т. 1. С. 51). Тогда же, по свидетельству протопопа Аввакума, в монастыре был заключен темниковский прот. Даниил (Понырко Н. В. Житие протопопа Аввакума. Житие инока Епифания. Житие боярыни Морозовой. СПб., 1994. С. 14; Круглик. 1999. С. 41-42; О личности прот. Даниила см.: Беляков А. В., Морохин А. В. Протопоп Даниил Темниковский - судьба провинциального «боголюбца» сер. XVII в. // Средневек. личность в письменных и изобразительных источниках. М., 2016. С. 47-52). В авг. 1653 г. в обители служил отстраненный от кафедры патриарх К-польский Афанасий III Пателларий (Макарий. История РЦ. 1996. Кн. 7. С. 73; Круглик. 1999. С. 41).

Из отписки кн. М. П. Пронского царице Марии Ильиничне и царевичу Алексею Алексеевичу от 31 июля 1654 г. (во время эпидемии чумы) известно, что царица распорядилась перевезти в Н. П. м. наличную казну, предполагавшуюся к отправке государю под Смоленск: «...золотые и серебреные золоченые денги и денежную и ефимочную казну велети б отвезть в Спаской монастырь на Новое, чтоб на Москве денег и ефимков и золотых не осталось ничего; а стоять той казне в том монастыре до государева указу, а в монастыре тое казну поставить в полате, а провезти теми улицами, в которых улицах морового поветрия не было и тихим обычаем». Впрочем, кн. М. П. Пронский не спешил с выполнением указания «из опасения нехватки жалования» ратным людям под Смоленском (ДАИ. Т. 3. № 119. III. С. 444). Однако уже само рассмотрение обители как предполагаемого места размещения царской казны свидетельствует о доверии к обители со стороны членов царской семьи. В отписке кн. И. А. Хилкова царице Марии Ильиничне и царевичу Алексею Алексеевичу, составленной после 23 сент. 1654 г., Н. П. м. отмечен среди мон-рей, где «старцы многие померли, а остались немногие» (ДАИ. Т. 3. № 119. XXVIII. С. 458). В записи от 9 февр. 1655 г. отмечены архим. Питирим и бывш. архим. Никон (Забелин. 1884-1891. Ч. 1. Стб. 843), 1-й из к-рых 12 авг. того же года был поставлен во митрополита Сарского и Подонского, а позднее взошел на Патриарший престол (Попов М. Г. Мат-лы для истории Патриарха Московского Питирима // ХЧ. 1890. № 9/10. С. 490; Снегирёв. 1863. С. 73).

Архим. Сергий участвовал в Соборе о троеперстии (23 апр. 1656; см.: Скрижаль. М., 1656. Л. 18 об.), а также в соборном осуждении Иоанна Неронова в нач. 1656 г. (МДИР. Т. 1. С. 131-132). Архим. Иосиф участвовал в Соборе об учреждении кафедр в Вятке (ныне Киров) и Смоленске в окт. 1657 г. (Там же. С. 9-10), а также в деянии об отстранении патриарха Никона (авг. 1660; см.: Дело о Патриархе Никоне. СПб., 1897. С. 110). Под 1662/63 г. в источниках отмечены архим. Прохор и келарь Иоаким (Савёлов) (Описание ГКЭ. 2016. Т. 1. № 2019-2021. С. 361-362). В мае 1665 г. в Н. П. м. содержался Варненский митр. Даниил (АЮЗР. Т. 5. № 126. С. 279-281; Круглик. 1999. С. 42). В обитель на жительство был отправлен раскаявшийся в мае 1666 г. бывш. приверженец старых обрядов Ефрем (Потёмкин) (МДИР. Т. 1. С. 444-451; Т. 2. С. 97-105; Макарий. История РЦ. 1996. Кн. 7. С. 324-325; Круглик. 1999. С. 42). 18 нояб. 1666 г. Н. П. м. посетили патриарх Антиохийский Макарий III и патриарх Александрийский Паисий (ДАИ. Т. 5. № 26. С. 99). Среди лиц, участвовавших в низложении патриарха Никона, назван архимандрит Н. П. м. Иосиф (МДИР. Т. 2. С. 170), хиротонисанный в авг. 1674 г. во митрополита Рязанского (ДАИ. Т. 5. № 26. С. 150). С 1670 г. в обители «под началом» жил бывш. еп. Могилёвский, Мстиславский и Оршанский Мефодий (Филимонович). Архим. Макарий (Каширянин) в июне 1676 г. участвовал в чине венчания на царство Феодора Алексеевича (ДРВ. Ч. 7. С. 313), сменивший его в 1681 г. архим. Гавриил в июне 1682 г.- в чине венчания на царство Иоанна V Алексеевича и Петра I Алексеевича (Там же. № 8. С. 414) и 7 сент. 1684 г. был рукоположен во архиепископа Вологодского (Снегирёв. 1863. С. 74).

В 1684-1692 гг. Н. П. м. возглавлял архим. Игнатий (Римский-Корсаков; впосл. митрополит). Проявлял внимание к Н. П. м. и патриарх Иоаким (Савёлов), завещавший обители перед смертью 3 тыс. р. «из казны патриаршей домовой» (Никулин. 2015. С. 55-57; Богданов. 1999. С. 307). В 1692-1695 гг. Н. П. м. возглавлял архим. Тихон (Воинов; впосл. митрополит), в 1695-1697 гг.- архим. Трифиллий (Инихов; впосл. митрополит), в 1697-1699 гг.- архим. Исаия (впосл. митрополит). За 2-ю пол. XVII в. из 13 архимандритов Н. П. м. семеро стали архиереями (Никулин. 2015. С. 61).

Возможно, с посл. трети XVII в. архимандриты Н. П. м. могли использовать при богослужении рипиды (Снегирёв. 1863. С. 63-64). И. М. Снегирёв без достаточных оснований полагал, что эту привилегию предоставил мон-рю патриарх Московский и всея Руси Иов, однако во вкладной книге Н. П. м. содержится указание на вклад рипид 21 марта 1670 г. (Вкладная книга. 1883. С. 32).

В XVIII в. Н. П. м. сохранял свой высокий статус, о чем свидетельствовали в т. ч. многочисленные перемещения его архимандритов на архиерейские кафедры. С учреждением в 1721 г. Синода мон-рь был подчинен Синодальному ведомству, получил статус ставропигиального, однако в 1743-1745 гг. состоял в подчинении Московской епархии (Ювеналий (Воейков). 1802. С. IV; Снегирёв. 1863. С. 61-62). Большинство настоятелей Н. П. м. в XVIII в. были членами Синода. Среди поставленных на архиерейские кафедры архимандритов Н. П. м.: Досифей (Глебов) (настоятель в 1710-1711), Никодим (Сребницкий; 1736-1738), Антоний (Илляшевич; 1739-1748), Гавриил (Кременецкий; 1748-1749), Кирилл (Ляшевецкий; 1758), Симон (Лагов; 1764-1769), Павел (Пономарёв; 1786-1794), Мефодий (Смирнов; 1794-1795), Амвросий (Орлин; 1795-1796), Анастасий (Братановский-Романенко; 1796-1797) (Снегирёв. 1863. С. 74-77).

В 1737 и 1747 гг. Н. П. м. пострадал от крупных пожаров. Указом от 10 июля 1759 г. имп. Елизавета Петровна повелела доставить в С.-Петербургскую АН историческое описание обители с планом, однако об исполнении этого указа сведений нет (Снегирёв. 1863. С. 89); тем не менее обитель одной из первых получила историческое описание, опубликованное в 1802 г. (Ювеналий (Воейков). 1802). В 1764 г. обитель была отнесена к мон-рям 1-го класса. По всей видимости, летом 1780 г. в Н. П. м. побывал посетивший Россию инкогнито под именем графа Фалькенштейна император Свящ. Римской империи Иосиф II Габсбург (Там же. С. 84, указан ошибочный год - 1785). В 1782 г. визит в мон-рь нанесла имп. Екатерина II Алексеевна. В 1794-1842 гг. в обители подвизался старец Филарет (Пуляшкин; в схиме Феодор).

Торжественная встреча имп. Николая II в Новоспасском мон-ре. Фотография. 26 мая 1913 г.

Продолжительное время настоятелем Н. П. м. был архим. Варлаам (Головин; 1799-1811), ранее возглавлявший Мирожский (1774-1775) и Снетогорский (1775-1785) мон-ри в Пскове, Псково-Печерский мон-рь (1785-1792) и Новоиерусалимский Воскресенский мон-рь (1792-1799). На непродолжительное время его сменил архим. Сергий (Крылов-Платонов; 1811-1812; впосл. архиепископ), а накануне Отечественной войны 1812 г. мон-рь возглавил церковный историк архим. Амвросий (Орнатский; 1812-1816; впосл. епископ), который организовал эвакуацию большей части монастырских ценностей и ризницы в Спасо-Каменный мон-рь, серебряные ризы с образов были спрятаны под кровлей Преображенского собора (Новоспасский мон-рь. 2016. С. 111-112). Архим. Амвросий с братией покинул Н. П. м., в обители остался наместник старец Никодим с 10 монахами и послушниками. 2 сент. поляки учинили в мон-ре грабеж, вечером после пыток был заколот пикой настоятель (с 1773) ц. Сорока мучеников Севастийских бывш. подмонастырской слободы свящ. Петр Гаврилов (с 1772 диакон; ок. 1746-1812). 3 сент. грабеж в Н. П. м. продолжили занявшие его франц. части, был ранен старец Никодим.

Вечером 3 сент. в мон-ре начался пожар: сначала загорелась деревянная кровля на ограде, башнях и кельях, затем колокольня, с к-рой рухнули колокола - Благовестник, обрушивший своды 2-го яруса ц. во имя прп. Сергия Радонежского, и Полиелей, окончательно разбивший упавший ранее Благовестник. Настоятельские покои и трапезная с ц. Покрова Пресв. Богородицы были обращены в казармы, ц. иконы Божией Матери «Знамение» - в конюшню. «Ограбив в церквах все, что… можно захватить», солдаты наполеоновской армии раскапывали могилы, разламывали каменные надгробницы в усыпальницах под собором, «престолы и жертвенники в алтарях. Случайно отыскав под кровлей собора серебряные ризы с образов, они разрубали их в монастырском саду палашами и делили между собой». С 4 сент. «в св. воротах расположилась гауптвахта с пушками». При отступлении французы хотели довершить разорение Н. П. м. взрывом Преображенского собора, «где, по сказанию очевидцев, вырыли, было, и ямы для пороха, но и того не успели сделать» (Снегирёв. 1863. С. 18-21; Новоспасский мон-рь. 2016. С. 113). В реестре вещей, сгоревших и похищенных в 1812 г., названы: «1) В церкви Святителя Николая иконостас с иконами, подсвещники лампады и пр.; 2) в церкви преп. Сергия Радонежского также все сгорело; 3) в церкви преп. Саввы Освященнаго оконницы и пол, а иконостас и образа повредились только; 4) на колокольне боевые часы; два, большой и полиелейный, колокола разбились и три из малых...». Далее говорится о конюшенном сарае, каретнике, братских кельях, трапезной, кладовой, кровлях на ограде, бане, воротах, книгах. Также сгорели «архивския бумаги кроме крепостей и планов на земли и угодья», были похищены оклады и венцы в Преображенской и Знаменской церквах, 300 пудов меди от разбившегося колокола, одежды из ризницы (РГАДА. Ф. 1197. Оп. 1. Д. 1086. Л. 19-20; см. также: Круглик. 1999. С. 68).

Заметную роль в восстановлении Н. П. м. сыграли архим. Амвросий и его преемники - архим. свт. Филарет (Дроздов, 1816-1817, управлял обителью до 1819; впосл. митрополит) и архим. Кирилл (Богословский-Платонов, 1819-1824; впосл. архиепископ). В 1816 г. архим. Филарет по рескрипту имп. Александра I Павловича получил панагию «по примеру московского Донского монастыря архимандрита» (Снегирёв. 1863. С. XVIII). 2 нояб. 1817 г. имп. Александр I посетил обитель. Весомый вклад в развитие Н. П. м. внесли длительное время управлявшие им архим. Поликарп (Гойтанников; 1824-1837) и архим. Аполлос (Алексеевский; 1837-1851). 28 июля 1837 г. обитель посетил вел. кн. Александр Николаевич (буд. имп. Александр II). В 1-й пол. XIX в. в мон-ре подвизались старцы Александр (Подгорченков) и Михаил (Круглик. 1999. С. 70).

Во 2-й пол. XIX в. настоятелями Н. П. м. являлись архиереи. Первым среди них стал бывш. еп. Томский Агапит (Вознесенский; 1851-1852). В 1852-1877 гг. мон-рь возглавлял архим. Агапит (Введенский). Затем управление обителью вновь перешло к наместникам-архиереям: еп. Порфирию (Успенскому; 1878-1885), еп. Петру (Екатериновскому; 1885-1889), еп. Нестору (Метаниеву; 1889-1894), еп. Анатолию (Станкевичу; 1894-1898). В 1888 г. при Н. П. м. сформировалось об-во хоругвеносцев (официально учреждено указом Синода от 8 июня 1901), его участники неоднократно создавали на свои средства хоругви и финансировали написание икон, которые жертвовали не только в Н. П. м., но и в др. мон-ри.

Во время управления обителью архим. Климента (Стояновского; 1898-1906) 13 апр. 1900 г. Н. П. м. посетил имп. мч. Николай II Александрович вместе с имп. мц. Александрой Феодоровной. Во время этого визита было принято решение об устройстве храма во имя прп. Романа Сладкопевца в усыпальнице бояр Романовых. На его освящении в 1902 г. митр. Московским сщмч. Владимиром (Богоявленским) присутствовал московский генерал-губернатор вел. кн. Сергей Александрович с супругой, вел. кнг. прмц. Елисаветой Феодоровной. 24 сент. 1900 г., находясь в Москве, Н. П. м. посетила королева Эллинов Ольга Константиновна с сыном, принцем Христофором (Московские вед. № 265, 25 сент. 1900. С. 2). 16 апр. 1903 г. обитель посетили имп. Николай II и вел. кн. Сергей Александрович с супругами (Моск. ЦВед. 1903. № 15/16. С. 203). С окт. 1903 г. до кон. 1905 г. в мон-ре действовала школа для послушников.

В нач. ХХ в. в Н. П. м. ежедневно служили 3 литургии: сразу после утрени, начинавшейся в 4 ч., в 7 ч. и в 9 ч. 30 мин. утра; вечерню служили в 16 ч. (Дмитриев. 1909. С. 121). Храмовыми праздниками были Преображение Господня (6 авг.), Покров Пресв. Богородицы, дни памяти прп. Романа Сладкопевца (1 окт.), свт. Димитрия Ростовского (21 сент.), прп. Сергия Радонежского (25 сент. и 5 июля), вмц. Екатерины (24 нояб.), вмц. Варвары (4 дек.), прп. Саввы Освященного (5 дек.), свт. Николая Чудотворца (6 дек. и 9 мая), дни празднования Печерской иконы Божией Матери (3 мая) и иконы Божией Матери «Знамение» (27 нояб.) (Там же).

Преемником архим. Климента стал архим. Борис (Шипулин, 1906-1909; впосл. архиепископ), при котором в обители развернулись масштабные работы: была отремонтирована ц. в честь иконы Божией Матери «Знамение» (1906), в Покровской ц. устроено пароводяное центральное отопление, завершено обновление и освящены приделы в честь Печерской иконы Божией Матери и во имя прп. Саввы Освященного (27 нояб. и 3 дек. соответственно), возобновлена живопись алтарей и всего храма, благоустроены Преображенский собор и ц. вмц. Екатерины, произведена отделка церквей в честь иконы Божией Матери «Знамение» и во имя прп. Сергия Радонежского, колокольни и св. ворот, расписана Хлебодарная (Хлебодаренная) палата (1907), промыта живопись и капитально переустроен иконостас Покровской ц., заменены треснутые колокола, вызолочены кресты на главах Преображенского собора, расширен братский корпус (1908). С 30 окт. 1906 г. архим. Борис состоял благочинным ставропигиальных мон-рей. 3 марта 1909 г. в настоятельских покоях Н. П. м. под его председательством прошло общее собрание настоятелей ставропигиальных обителей. Оно постановило с 1 сент. 1909 г. вновь открыть школы при мон-рях; по составленной новой программе обучения все послушники подразделялись на старшую и младшую группы, с 2-годичным курсом обучения каждая. Т. о., вновь открылась школа для послушников при Н. П. м. (действовала до 1914), в которой до 1911 г. фактически единственным преподавателем был послушник П. К. Крошечкин (с 1910 иеродиакон; впосл. архиепископ сщмч. Павлин (Крошечкин)) (Жизнеописания. 2002. С. 9-10, 12, 14).

В 1909-1914 гг. обитель возглавлял архимандрит сщмч. Макарий (Гневушев; впосл. епископ), к-рый до авг. 1911 г., как и его предшественник, состоял благочинным ставропигиальных мон-рей. В 1910 г. при обители основано Братство церковного пения и трезвости, уже через год оно стало самым многочисленным в Москве (свыше 300 чел.). Широкую известность получил созданный при Н. П. м. народный хор. 26 мая 1913 г. в рамках празднования 300-летия Дома Романовых монастырь посетил имп. Николай II с членами семьи и благодарил за стройное и красивое пение монастырский народный хор, исполнивший юбилейные кантаты и тропарь Феодоровской иконе Божией Матери.

В 1914-1918 гг. наместником был еп. Евфимий (Елиев, Елиашвили). По всей видимости, ухудшающееся состояние здоровья уже не позволяло ему выполнять свои обязанности, и некоторое время, с кон. 1917 г., обязанности наместника выполнял архим. Кирилл (Соколов; впосл. епископ).

Предписанием жилищно-эксплуатационного отдела Рогожско-Симоновского р-на Москвы от 10 сент. 1918 г. Н. П. м. был закрыт (Дмитриев. 1997р. Послесл. С. 3).

Братия

Материальное обеспечение

В описи от 11 янв. 1653 г. со ссылкой на описные книги Н. П. м. 1637/38 г. перечислены 42 книги б-ки, среди к-рых особо выделены 12 экз., пожалованных патриархом Филаретом (ЧОИДР. 1848. № 6. Отд. 4. С. 16-17). В 1903 г. монастырские рукописи переданы в Синодальную библиотеку, в 1903-1905 гг. подробно описаны Н. П. Поповым (Попов. 1905). В 1920 г. собрание из 18 рукописей поступило в ГИМ (Щепкина, Протасьева. 1995. С. 26).

Кроме того, сохранилась Минея-Четья за нояб. с записью 1550 г.: «В лето 7059 на Покров Пресвятыя Богородицы ок. в 1 царь и государь, князь великии Иван Василевич всея Русии пожаловал и дал в Дом Всемлостиваго Спаса Боголепнаго Его Преображениа что на Крутицах на Новом, сию книгу, вместе, сплетены, три мнеи чети, сентябрь, октябрь, ноябрь, а бил челом царю… о тои книге Нифонт архимандрит Спаса Новаго и розделил их росплел на трое по месяцу» (Кат. славяно-рус. рукописных книг XVI в., хранящихся в РГАДА. М., 2014. Вып. 2. № 111. С. 103). К 2018 г. рукопись хранится в собрании кн. М. А. Оболенского в РГАДА, и, очевидно, во 2-й пол. XIX в. принадлежала ему. Снегирёв в сер. XIX в. писал о ней как о хранившейся в мон-ре, при этом дважды по-разному (оба раза ошибочно) указал дату записи на ней (Снегирёв. 1863. С. 14 (7089); С. 40 (7079)). И. Д. Дмитриев писал о 3 рукописных Минеях, пожертвованных царем Иоанном IV Васильевичем как о сохранявшихся в мон-ре (Дмитриев. 1909. С. 14), однако, учитывая компилятивный характер издания, а также нахождение рукописи вне мон-ря до нач. ХХ в., можно полагать, что исследователь некритически воспроизвел информацию изданий сер. XIX в. Рукопись ноябрьской Минеи 1550 г. создавалась несколькими писцами; запись и редакторская правка могли принадлежать архим. Нифонту (Кормилицыну). Существует т. зр., согласно к-рой «рукопись… представляет собой треть книги, поступившей в монастырь, т. е. присланной царем Нифонту». По др. версии, «была прислана иная книга, а сохранившаяся рукопись - плод работы привлеченных Нифонтом писцов (не обязательно из числа братии монастыря)» (Кат. славяно-рус. рукописных книг XVI в., хранящихся в РГАДА. М., 2014. Вып. 2. № 111. С. 109). Снегирёв характеризовал рукопись как «три минеи» и привел запись на ней, при этом отметил все 3 под одним номером (Снегирёв. 1863. С. 40), фактически подведя читателя к мысли, что на момент публикации его труда рукопись представляла собой один кодекс, тем более, что вслед за ней, под 2-м номером, он поставил мартовскую Минею с выходной записью от 20 сент. 1553 г.

Известен сборник, написанный, согласно выходной записи, в 1551/52 г., «в Дом Всемилостивому Спасу, еже на Новом, при архимандрите при Нифонте». Во вкладной записи говорится о предназначении книги «Спасу в дом по мне, грешнем Нифанте, и по моих родителех по Иакиме и Домне» (РНБ. Погод. 894. См.: Рукописные книги из собр. М. П. Погодина: Кат. СПб., 2014. Вып. 5. С. 50). Владельческие записи дают основание полагать, что рукопись была приобретена М. П. Погодиным в 1845 г. у частного лица, т. е. еще ранее потеряла связь с Н. П. м. (в изданиях Снегирёва 1843 и 1863 гг. не отмечена). Указание на заказчика дало повод предположить, что сборник был переписан в мон-ре или неподалеку от него (Усачёв А. С. О географии написания русских рукописных книг в XVI в.: Мат-лы к истории книги в России // Петербургские слав. и балканские исследования. 2015. № 1. С. 148). Снегирёв также указал среди рукописных книг Н. П. м. мартовскую минею с записью от 20 сент. 1553 г. (Снегирёв. 1863. С. 40; описание см.: Попов. 1905. № 12. С. 80-96), рукопись канонов и служб новым чудотворцам XVII в., 3 бумажных синодика (Снегирёв. 1863. С. 40-41), под к-рыми, возможно, подразумевал 2 синодика и кормовую книгу (Попов. 1905. С. III, 97; описание см. там же: С. 59-67; № 9. С. 159-178; № 10. С. 67-71; № 13. С. 97-99). К древнейшим рукописям собрания Н. П. м. можно отнести и серб. пергаменную рукопись «Повесть о Варлааме и Иоасафе» XIV в. (Попов. 1905. № 11. С. 72-79).

М. В. Щепкина и Т. Н. Протасьева особо выделили 3 рукописи из собрания мон-ря: Псалтирь с толкованием (XVI в.) (№ 1), составление к-рой ранее нек-рые исследователи приписывали кн. А. М. Курбскому и его сотрудникам, мартовскую Минею 1553 г. домакарьевского состава (№ 12) и кормовую книгу (№ 13) (Щепкина, Протасьева. 1995. С. 26). К нач. XXI в. среди исследователей заметно скептическое отношение к участию кн. Курбского в создании Толковой Псалтири (Калугин В. В. Андрей Курбский и Иван Грозный: Теорет. взгляды и лит. техника древнерус. писателя. М., 1998. С. 89-90).

История бытования мартовской Минеи 1553 г. с момента ее написания, а также ее связь с собранием Н. П. м. до сер. XIX в. (когда о ней, как о принадлежащей обители, писал Снегирёв) не до конца ясны; о времени и обстоятельствах ее поступления в собрание Н. П. м. на основании описания Попова судить сложно. А. С. Усачёв установил, что мартовская Минея 1553 г. из собрания Н. П. м. (ГИМ ОР) и сентябрьская Минея 1555/56 г. из собрания П. А. Овчинникова (РГБ. Овчин. № 257) составлены одним писцом - «Июдой Ивановым сыном Сасиновым прозвище Юшко» - и, по всей видимости, входят в один комплект. Основываясь на этом факте и принимая во внимание, что время создания обеих рукописей совпадает с расцветом книжного дела в Н. П.м., Усачёв рассматривает обе рукописи как результат выполнения заказа настоятеля монастыря архим. Нифонта (Кормилицына). В то же время к моменту создания «Овчинниковской» Минеи Нифонт уже был переведен на Крутицкую кафедру, центр к-рой, впрочем, располагался в неск. сотнях метров от Н. П. м.

Собрание монастыря включает и рукописи, отнесенные Поповым к XVI в.: Псалтирь с толкованием (Попов. 1905. № 2-3. С. 11-14), Четвероевангелие с толкованием (Там же. № 4. С. 14-18), Трефолой (Там же. № 5. С. 19-30), служебная Минея за янв. (Там же. №. 7. С. 41-51), Триодь (Там же. № 8. С. 52-59), первоначальная связь к-рых с Н. П. м. неочевидна или вовсе исключается. Известен Трефолой XVI-XVII вв., судя по записи, возможно владельческой, во 2-й пол. XVI в. принадлежавший кн. М. П. Катыреву-Ростовскому, а в XVII в., судя по вкладной записи, поступивший в Н. П. м. от постриженика обители старца Филарета (Там же. № 6. С. 30-41). Сохранившийся материал позволяет предположить, что в XVI в. интерес к книгописанию и книжному собирательству в Н. П. м. был недолгим и был связан только с именем архим. Нифонта (Кормилицына), к-рый, по убедительному мнению исследователей, собственноручно при помощи др. писцов создал единственный дошедший до наст. времени список Судебника 1497 г. Эта рукопись списана, согласно А. И. Плигузову, в период между авг. 1552 и мартом 1554 г. (Плигузов. 2000. С. 142-146 и др.), Б. М. Клосс и В. Д. Назаров называют временем ее создания 1543-1545 гг. (Клосс Б. М., Назаров В. Д. Судебник 1497 г.: рукопись и текст // Судебник 1497 г. в контексте истории рос. и зарубежного права XI-XIX вв. М., 2000. С. 67, 71 и др.; АРГ: АММС. С. 227).

Среди пожалованных в Н. П. м. патриархом Филаретом 12 книг выделялись «две триоди Постная да Цветная харатейные», «два Октая харатейные», «Синоксарь харатейной» (ЧОИДР. 1848. № 6. Отд. 4. С. 16-17).

5 нояб. 1648 г. был составлен столовый Обиходник «Спаса Новаго монастыря при архимарите Никоне, что в Великом Новеграде в митрополитах, да при келаре старце Пафнутие Еропкине», опубликованный архим. Леонидом (Кавелиным) (РГБ ОР. Ф. 304/I. № 738; публ.: ЧОИДР. 1880. Кн. 3. С. 24-113 (отд. паг.)). Архим. Леонид обосновал т. зр. о поступлении Обиходника «в Лаврское книгохранилище в числе прочих… келейных книг» Пафнутия (Еропкина), переведенного в 1653 г. из келарей Н. П. м. на такую же должность в Троице-Сергиев мон-рь. Г. Кунцевич обратил внимание на рукописи XVII в. из собрания Погодина и Троице-Сергиевой лавры, вкладные и владельческие записи на к-рых указывали на их связь с Н. П. м. (Кунцевич Г. [Рец. на кн.:] Н. Попов. Рукописи Моск. синод. патриаршей б-ки. Вып. 1 // ЖМНП. Н. С. 1906. Ч. 2. № 4. С. 438). В 1658 г. был сделан список вкладной книги Н. П. м., сохранявшейся на момент публикации в выписках (Вкладная книга. 1883. С. 3).

Среди рукописей исторического содержания XVII-XIX вв., созданных несомненно в Н. П. м. и находящихся в составе его собрания в ОР ГИМ, помимо изданной кормовой книги (Кормовая книга. 1903), также можно отметить синодики-помянники, один из к-рых написан в древнейшей его части при патриархе Московском и всея Руси Иоасафе II, а затем продолжен записями различных лиц до XIX в., 2-й составлялся с 1725 г. по XIX в. (в нем имеется список погребенных в обители) (Попов. 1905. № 9. С. 59-67; № 10. С. 67-71; С. 159-178).

В Н. П. м. хранилась рукопись «Сказание о Нерукотворенном образе и о чудесах его в граде Хлынове» 1-й пол. XIX в., содержащая 2 вкладные записи - от 14 и 15 янв. 1828 г. В 1-й рукопись характеризуется как «Вятского Спасского собора Всеусерднейшее приношение еп. Вятскому и Слободскому Кириллу», во 2-й - как дар этого епископа «в книгохранилище Новоспасского монастыря для душевного назидания братии и в память служения моего» (Попов. 1905. № XIV. С. 99-101; архим. Кирилл (Богословский-Платонов) возглавлял Н. П. м. в 1819-1824). Изыскания по истории образа были поручены еп. Кириллом по его прибытии на Вятскую кафедру местному духовенству в 1827 г. (Кудрявцев. 1886. С. 4-5. Примеч.).

Представители братии Н. П. м. отмечены в качестве покупателей и пользователей продукции Московского Печатного двора. Известен Октоих 1631 г. с владельческой записью, упоминающей «Спаса Новаго монастыря, что на Москве архимандрита Иосифа Иванова сына» и содержащей указание на то, что книга «келейная, а не монастырская» (Слуховский М. И. Рус. б-ка XVI-XVII вв. М., 1973. С. 57) - прямое свидетельство наличия в обители келейных книг. В 1632 г. были «Спаса Нового монастыря архимориту Иосифу проданы 3 Псалтыри большия печати в тетратех». Позднее он, тезоименитый ему старец Н. П. м. и «черный поп» обители Варлаам приобрели еще по экземпляру этого издания (Поздеева, Пушков, Дадыкин. 2001. С. 374, 375, 377). Как отмечают исследователи, келарю мон-ря старцу Феоктисту (Калединскому) было продано 8 экз. 1-го тома (1642) и 20 - 2-го тома (1643) Пролога, др. келарю, старцу Ефрему (Квашнину),- 10 экз. Пролога 1643 г. (Там же. С. 132). 9 и 16 янв. 1650 г. стряпчий Н. П. м. Артемий Токмачёв приобрел 2 экз. Соборного уложения, 17 янв. покупателем этого же издания был «поп монастырского подворья Василий»; 10 мая «черный поп» мон-ря Иоасаф купил книгу Ефрема Сирина; 31 авг. «Спаса Нового монастыря черному диакону Иокиму» было продано Евангелие толковое повседневное; 3 сент. «черный поп» Н. П. м. Сильвестр купил экземпляр книги «Маргарит» (Читатели. 1983. С. 67, 72, 74, 107, 111, 119). 4 марта 1651 г. экземпляр Евангелия толкового приобрел архим. Н. П. м. Никон (Там же. С. 112), 9 сент. 1656 г. архим. Иосиф купил 10 экз. 2-го издания Служебника (Поздеева, Пушков, Дадыкин. 2007-2011. Кн. 1. С. 322). В июне 1662 г. старцу обители Паисию был продан Пролог, 10 экз. Пролога приобрел архим. Иосиф и 2 экз.- ризничий Феодосий (Там же. Кн. 2. С. 396-397). 3 сент. 1663 г. «Спаса Нового монастыря бывшему архимариту Иосифу» было продано 5 экз. Шестоднева, а 7 окт.- экземпляр того же издания - диакону обители Александру (Читатели. 1983. С. 158, 160). 16 марта 1664 г. старец Иона (Жемчужный) приобрел 3 экз. печатной Библии (Там же. С. 148). Сохранился сборник переводов иером. Епифания Славинецкого 1665 г., который, судя по записям, вскоре после выхода в свет стал собственностью «Спаса Нового монастыря чернова попа Иосифа Богданова», а в окт. 1669 г. уже от др. лица поступил в качестве вклада в Маровскую пуст. Нижегородского у. (Книги кириллической печати XVI-XVII вв. в фондах Нижегородской областной б-ки: Кат. Н. Новг., 1992. № 292. С. 105). Старец из Н. П. м. Матвей в нояб. 1652 г. указом патриарха Никона был назначен книжным справщиком (Поздеева, Пушков, Дадыкин. 2007-2011. Кн. 1. С. 241-242).

Архив Н. П. м. сохранился фрагментарно, что во многом связано с пожарами в обители. Так, во время пожара 26 дек. 1800 г. «сгорели вкладная старинная книга, указы Святейшего Синода и Синодальной Конторы, присланные в течение 1800 г., некоторые монастырские дела»; многие документы сгорели в 1812 г. (Круглик. 1999. С. 65, 66). В наст. время древнейшие грамоты монастырского архива хранятся гл. обр. в РГАДА (Ф. 281. Грамоты коллегии экономии), там же хранится старейшее из подробных комплексных описаний Н. П. м.- Офицерская опись (15 апр. 1763) (РГАДА. Ф. 280. Оп. 3. Д. 375; см.: Савва (Михеев), еп., Виденеева А. Е. Опись Моск. Новоспасского монастыря 1763 г. // Вопросы отеч. и зарубежной истории, политологии, социологии, теологии, образования: Материалы конф. «Чт. Ушинского». Ярославль, 2015. С. 97-103). Отдельный фонд в РГАДА составляют документы монастыря XVIII - нач. XX в. (Ф. 1197. Ок. 2250 ед. хр.). В его составе: указы, отчеты, контракты, приходо-расходные книги, в к-рых в т. ч. указаны деньги, полученные за места для могил, счета, свидетельства о погребении, книги записи погребенных, документы о земельных участках мон-ря и о их сдаче в аренду, описи имущества, дела о монахах, послушниках и служителях, о богадельне, о братской трапезе, о «починках зданий», описи мон-ря и др. Небольшая подборка документов за 1815-1917 гг. хранится в ЦГА Москвы (ОХД до 1917 г. Ф. 125. 14 ед. хр.).

Сведения о ее комплектовании содержатся как в источниках, так и в исторических описаниях обители. Основной набор сохранявшихся в XIX в. в ней предметов стал активно формироваться в 1-й пол. XVII в., после воцарения династии Романовых.

В Н. П. м. хранились многочисленные произведения иконописи. В составе иконостаса Преображенского собора находились (и отчасти сейчас присутствуют) иконы, относящиеся к раннему времени. В частности, в местном ряду была помещена Смоленская икона Божией Матери, по словам Снегирёва, «греческого письма, вклад матери Михаила Федоровича» - царицы-инокини Марфы (Снегирёв. 1863. С. 33). По визуальной экспертизе она относится к XVI в. и считается древнейшей из сохранившихся икон, связанных с Н. П. м. (Качурин. 1997. С. 72-73). Храмовая икона «Преображение» из местного ряда была вложена в Н. П. м. царицей Евдокией Лукиановной и, возможно, была списком иконы из ц. Спаса на Бору в Московском Кремле (Снегирёв. 1863. С. 31). О вкладе царицей подобной иконы имеется запись во вкладной книге (Вкладная книга. 1883. С. 16; здесь же имеется запись о предпринятой ею «обкладке иных икон», в т. ч. и из местного ряда, очевидно относившихся к иконостасу собора кон. XV в.), однако Г. Л. Качурин пишет об иконе «Преображение» как об утраченной (Качурин. 1997. С. 73).

19 сент. 1647 г. одновременно с освящением Преображенского собора в Н. П. м. из Хлынова (ныне Киров) был принесен чудотворный Нерукотворный образ Спасителя, а на историческую родину отправили копию. В 1670 г. монастырская икона была передана в полк кн. Ю. А. Долгорукова (подавлявший восстание С. Т. Разина), позднее была возвращена в обитель и находилась в местном ряду иконостаса (Выходы государей. 1844. С. 170; Снегирёв. 1863. С. 31-33; Кудрявцев. 1886; по наблюдению Качурина, не выявлена, см.: Качурин. 1997. С. 69, 73). Кроме того, в день освящения собора царь Алексей Михайлович пожаловал Н. П. м. «окладных два ста образов пядниц» (Вкладная книга. 1883. С. 24).

6 июля 1648 г. государь передал в монастырь 42 иконы «греческого письма», к-рые в свою очередь ранее были поднесены ему священнослужителями др. Поместных Православных Церквей (Cнегирёв. 1863. С. V-VIII; в 1779 бо́льшая их часть за ветхостью была исключена из описи). 9 сент. того же года царь Алексей Михайлович пожаловал мон-рю еще 100 пядничных икон (Вкладная книга. 1883. С. 24; Качурин. 1997. С. 69).

Из запрестольных икон Преображенского собора историки XIX в. называли 2 Богородичные «греческого пошиба» - Писидскую и Владимирскую, путевую икону царицы-инокини Марфы «Умиление» (Снегирёв. 1863. С. 34; О вкладе инокиней Марфой иконы этого сюжета см.: Вкладная книга. 1883. С. 20-21).

Во 2-й пол. XIX в. в приделе прп. Саввы Освященного в Хлебодарной палате был устроен иконостас по рис. Ф. Г. Солнцева; составлявшие его иконы были исполнены царскими изографами в XVII в. (Снегирёв. 1863. С. 50-51). Иконостас при престоле прп. Саввы, по-видимому, сохранялся и после перемещения престола в нижний ярус Покровского храма в 1907 г. (см.: Дмитриев. 1909. С. 52-54). Древние иконы находились и в иконостасах Спасского и Никольского приделов больничной ц. свт. Николая Чудотворца (Снегирёв. 1863. С. 54; о построении 5-ярусного иконостаса в этом храме боярином кн. Я. К. Черкасским см.: Вкладная книга. 1883. С. 30-31; краткое описание на нач. ХХ в. см.: Дмитриев. 1909. С. 55-56).

В ризнице Н. П. м. хранился ряд произведений декоративно-прикладного искусства. 4 дек. 1648 г. царь Алексей Михайлович пожаловал архим. Никону 3 резных креста, ранее подаренные царю священнослужителями афонских мон-рей (Снегирёв. 1863. С. VIII). Как писал Павел Алеппский, в соборном храме «есть икона величиной побольше листа бумаги, из одного куска белой, чудесной слоновой кости: на ней изображены резьбой все господские праздники, наподобие того, как делают кресты на Св. Горе, с величайшим совершенством искусства. Эта икона принадлежит к числу царских сокровищ» (Павел Алеппский. 2005. С. 510-511; как указано в примечании публикатора, резного образа в кон. XIX в. в обители уже не было).

Нек-рые сведения о пожертвованиях ризничных предметов содержит вкладная книга, это, в частности: литургический набор патриарха Филарета в 1619/20 г. (Вкладная книга. 1883. С. 16), водосвятная чаша от царя Михаила Феодоровича в 1623 г. (Там же. С. 11-12), кутейное блюдо от царицы-инокини Марфы (Там же. С. 21), иконостас в новый Преображенский собор от царя Алексея Михайловича в 1650 г. (Там же. С. 25), царские двери и панагии в Преображенский собор от кн. И. А. Воротынского 24 марта 1665 г. (Там же. С. 31), серебряные рипиды от боярыни Ф. П. Морозовой и ее сына - И. Г. Морозова 21 марта 1670 г. (вклад по боярину Г. И. Морозову - Там же. С. 32) и др.

В 1802 г., после возведения новой Знаменской ц., гр. Н. П. Шереметев пожертвовал храму напрестольные крест и Евангелие, потир, кадильницу, дикирий и трикирий, антидорное блюдо, подсвечники (Ювеналий (Воейков). 1803. С. 7-8).

В сер. XIX в. монастырская ризница насчитывала 7 напрестольных крестов, 6 напрестольных Евангелий в окладах, 7 потиров, 9 архимандричьих митр, водосвятную чашу 1623 г., ладанницу (вложена кнг. Ф. В. Сицкой в 1624), многочисленные облачения, 2 плащаницы (вклад царя Алексея Михайловича 1645-1647 гг.; вклад кнг. Сицкой 1649 г.; хранятся в Музеях Московского Кремля, публикацию см.: Маясова Н. А. Древнерус. лицевое шитье: Кат. М., 2004. № 98. С. 296-299; № 104. С. 310-311), хоругви и др. предметы, в т. ч. содержавшие вкладные надписи (Снегирёв. 1863. С. 33-39; фотовоспроизведение некоторых предметов см. на вклейках в кн.: Царские прародители. 1912). В 1919 г. в Оружейную палату передали царские вклады из ризницы Н. П. м. (Вишневская И. И. Драгоценные ткани. М., 2007. С. 7). Известна шитая жемчугом фелонь, хранящаяся в Музеях Московского Кремля (Постникова-Лосева М. М. Прикладное искусство XVI-XVII вв. // История рус. искусства. М., 1959. Т. 4. С. 595). Там же хранится поступивший из Н. П. м. в 1919 г. наперсный крест, к-рый М. В. Мартынова по стилистическим признакам датировала XVI в., оглавие - XVII в. (Мартынова М. В. Московская эмаль XV-XVII вв.: Кат. М., 2002. № 12. С. 40). Изображение на оборотной стороне креста мц. Феодосии, патрональной святой единственной дочери царя Феодора Иоанновича Феодосии (1592-1594), позволили исследовательнице связать появление креста с этой персоной.

По свидетельству вкладной книги, обители также жертвовали и колокола (Вкладная книга. 1883. С. 11-13, 17). В 1652 г. от царя Алексея Михайловича поступил колокол в 1200 пудов (свыше 19,6 тонн), к-рый, возможно, первоначально предназначался Саввину Сторожевскому в честь Рождества Пресвятой Богородицы монастырю. Согласно записи во вкладной книге, на колоколе была надпись, содержавшая сведения о том, что он отлит «Пресвятыя Богородицы заступлением и преподобного отца Саввы Сторожевского молением, и повелением Великого государя Царя и Великого князя Алексиа Михайловича… в преименитом царствующем граде Москве в лето 7160» (Вкладная книга. 1883. С. 26).

В 1717 г. царь Петр I по челобитью братии Н. П. м. приказал перелить разбитый большой колокол, вес которого теперь составил 1100 пудов (свыше 18 тонн; воспроизведение надписи см.: Ювеналий (Воейков). 1802. С. 13). На уменьшение веса Благовестника 1717 г. по сравнению с 1652 г. указывает сопоставление надписей на них. Снегирёв увидел в решении царя знак его внимания к обители, особо подчеркнув, что оно принималось во время Северной войны 1700-1721 гг., когда мн. колокола переливали на пушки. Однако уменьшение веса колокола позволяет интерпретировать отливку Благовестника в 1717 г. не только как знак особой монаршей милости, но и как неполноценную компенсацию (возможно, при финансовом участии государя) предмета церковного обихода. Новый колокол разбился при пожаре в 1812 г., из его меди в 1816 г. был отлит новый большой колокол весом в 827 пудов (свыше 13,5 тонн) (Снегирёв. 1863. С. 20, 57, 83; Дмитриев. 1909. С. 25, 83, 97; Прил. С. 5). В тексте надписи на нем было сказано об отлитии колокола в 1652 г., его повреждении в 1707 г. и последующей отливке в 1717 г. с уменьшением веса (Дмитриев. 1909. Прил. С. 5-6).

В 1812 г. основная часть ризницы была эвакуирована в Спасо-Каменный мон-рь, часть монастырской утвари, оставшейся в Москве, была разграблена или погибла (Снегирёв. 1863. С. 19, 21, 33). В XIX в. ризница размещалась в верхней палатке юж. предалтарья Преображенского собора (Там же. С. 35).

В целом же ризница Н. П. м. не относилась к числу богатых. Так, в 1907 г. исправляющий должность ризничего иером. Валентин писал, что она «бедна утварью в сравнении с другими московскими или даже иногородними русскими обителями и храмами, но в ней кое-что есть такое, что имеет цену в археологии» (Валентин, иером. Достопримечательности ризницы Новоспасского ставропиг. мон-ря // Листок-доброжелатель. 1907. № 5. С. 3).

Формирование архитектурного комплекса Н. П. м. началось с 90-х гг. XV в., однако вплоть до 20-х гг. XVII в. все строения обители, за исключением Пребраженского собора, были, вероятно, деревянными. Согласно жалованной грамоте вел. кн. Иоанна IV Васильевича от 8 июля 1544 г., «в монастыре кельи погнили и ограда огнила и обалилась» (АРГ: АММС. № 99. С. 235).

Спасо-Преображенский собор (40-е гг. XVII в.), ц. Покрова Пресв. Богородицы (слева; 1675). Фотография. 2009 г.

Серьезные перестройки начались в обители с 20-х гг. XVII в., их пик пришелся на 40-е гг. того же столетия, нек-рые крупные постройки сооружали во 2-й пол. XVII и 2-й пол. XVIII в.

Архидиак. Павел Алеппский отметил следующие храмы Н. П. м.: соборную Преображенскую ц., иконы Божией Матери «Одигитрия» «над могилой одного князя» (церковь построена его вдовой), Покрова Пресв. Богородицы в трапезной, прп. Саввы в колокольне, «пятая церковь - на монастырской площадке, новая во имя Св. Сергия, основателя Троицкого монастыря. Шестая - в честь Благовещения в башне, что над воротами монастыря» (Павел Алеппский. 2005. С. 510). Ц. Благовещения упоминается только Павлом Алеппским, при этом он не назвал выстроенную к 1652 г. Никольскую ц. (Там же. С. 510-511 (примеч.)). Также, описывая Н. П. м., Павел Алеппский отметил, что в обители на площадке находился огромный новый колокол окружностью ок. 50 пядей (Там же. С. 511). Очевидно, что, как и в Московском Кремле, существовавшая в Н. П. м. колокольня не смогла вместить огромный Благовестник.

Записи 1703 г. свидетельствуют о «починках после пожарного разорения» в Преображенском соборе, в ц. иконы Божией Матери «Знамение», в Покровской ц. и трапезной (упомянуты как один комплекс), а также в «больничныя церкви Николая Чудотворца», государских, патриарших, архимандричьих, келарских и братских кельях (Забелин. 1884-1891. Ч. 1. Стб. 850-851). По ведомости, составленной в янв. 1732 г., в Н. П. м. действовавшими были следующие храмы: соборный Преображения Господня, Покрова Пресв. Богородицы при трапезной, иконы Божией Матери «Знамение», прп. Саввы Освященного, прп. Сергия Радонежского, при больнице свт. Николая Чудотворца (ОДДС. Т. 12. Прил. Стб. 3). Храмы и престолы Н. П. м. отмечены и в Офицерской описи (15 апр. 1763): «Соборная каменная пятиглавая церковь во имя Преображения Господня об одном престоле, а над входом в трапезу ризничная палата. Соборная церковь Покрова Пресвятыя Богородицы и при ней трапеза да в ней два придела: один вмц. Варвары, а другой во имя новоявленного вел. святителя Дмитрия Ростовского… Оные приделы теплые. При той трапезе палата с сенми для приготовления про монашествующих трапезные столы. При той трапезе ветхая каменная колокольня без колоколов, а колокола повешены в столбах на перемычках числом малых 4 и больших 10. Идучи из оной Саввы Освященного церкви сходом в показанную соборную Преображения Господня церковь на левой руке при церковной трапезе церковь теплая каменная во имя Знамения Пресвятыя Богородицы об одном престоле. Болнишная соборная церковь во имя святителя Николая чудотворца об одном престоле и в оной церкви паперть и со всходами, покрыта листовым железом. Между больницей и брацких келей в одной линии небольшая колокольня, на которой боевые русские часы, колоколов боевой 1, маленьких 10. Новостроящаяся над святыми воротами под колокольней церковь во имя преподобного Сергия Радонежского чудотворца. Вошед в монастырь на левой руке кельи архимандрицкие в три апартамента…» (Цит. по: Круглик. 1999. С. 58-59. Далее перечислялись жилые, больничные и служебные постройки обители с топографическим комментарием. Также отмечена «ограда каменная с деревянными переклады крыта тесом мерою кругом 246 сажен, по углам оной ограды башен круглых 4, посреди четвероугольная одна»).

Преображенский собор

Весной 1491 г. архим. Афанасий (Щедрый) после перенесения обители из Московского Кремля по повелению вел. кн. Иоанна III Васильевича «заложил церковь камену на Новом Преображение Господа нашего Иисус Христа». Освящение ее состоялось 18 сент. 1496 г. (обзор летописных сведений см.: Подъяпольский. 1994. С. 186). При натурном исследовании зап. галереи существующего здания собора XVII в. были открыты 8-гранные кирпичные колонны (впервые обнаружены Л. В. Далем в 1875), завершенные белокаменными резными капителями (полностью раскрыты в 1937 П. Д. Барановским), сохранившиеся в позднейшей кирпичной кладке. Н. Н. Померанцев, исследовавший кладку собора в 1947 г. и опубликовавший фотографии колонн, атрибутировал их как части собора 1491 г. и предположил, что это 1-я галерея в рус. зодчестве (вероятно, он имел в виду московский период, см.: Померанцев. 1951). Исследования были продолжены во 2-й пол. XX в. С. С. Подъяпольскому удалось показать, что собор 1491-1496 гг. был поставлен на подклет и с запада располагалась галерея с аркадой. Также он примерно определил протяженность зап. фасада собора и реконструировал план и фасад соборной паперти. Глубина паперти составляла ок. 4 м, а по наружному контуру вместе с лестницей - 7,5 м, ширина по фронту - ок. 13 м. Размеры храма были вдвое меньше размеров ныне существующего и сопоставимы с размерами храма Спаса на Бору в Московском Кремле, выстроенного в 1527 г. на первоначальном месте Н. П. м. (Подъяпольский. 1994. С. 192-195 и др.). В историографии выдвигалось предположение о возведении собора в 1491-1496 гг. итал. зодчим (Морозов. 1982. С. 18; Подъяпольский. 1994. С. 195), основанное на стилистическом анализе, который не подтвержден сведениями из письменных источников. В кратком комментарии П. М. Строева к указателю к кн. «Выходы государей...» содержится ошибочная информация (вероятно, опечатка) об освящении основанного в 1491 г. храма в Н. П. м. 18 сент. 1596 г., причем со ссылкой на труд Н. М. Карамзина (Карамзин. ИГР. Т. 6. С. 342. Примеч. 629: приведена летописная статья об освящении храма 18 сент. 1496); см.: Выходы государей. 1844. Указатель. С. 89). Вероятно, из «Выходов государей...» эта информация перекочевала во 2-е издание очерка И. М. Снегирёва, в котором наряду с указанием на освящение каменной монастырской церкви «при архимандрите Афанасии Щедром… митрополитом Симоном» в 1497 г. сказано, что «в летописи упоминается об освящении его, конечно, после возобновления или перестройки, 1596 г. сент. 18» (Снегирёв. 1863. С. 25; в издании очерка 1843 г. об этом не упом. (Снегирёв. 1843. С. 41)). Небрежность в тексте, допущенная Строевым, воспринятая Снегирёвым как достоверный факт, стала тиражироваться, с дальнейшим изменением и без того неверной даты (1569 вместо 1596) превратившись в историографическое недоразумение, результатом которого стало утверждение об очередном освящении соборного храма Н. П. м. 18 сент. 1569 (Дмитриев. 1909. С. 26; Памятники. 2000. С. 158).

Какие-то строительные или ремонтные работы велись в Н. П. м. почти сразу после освобождения Москвы от польско-литов. интервентов: известно, что с Пасхи 1613 г. до февр. 1614 г. «к Спасу на Новое» отправлялись бочки извести (Соловьёва Т. Б. Док-ты о строительстве в Москве после Смуты // Архит. наследство. 2008. Вып. 49. С. 48-50).

В 40-х гг. XVII в. Преображенский собор был перестроен. Архидиак. Павел Алеппский специально подчеркнул, что он был выстроен «патриархом Никоном в бытность его архимандритом этого монастыря» (Павел Алеппский. 2005. С. 510). Однако, согласно вкладной книге, начало работ относится к 1644/45 г., еще до появления Никона в Н. П. м.: «по государеву… указу… в дому Всемилостиваго Спаса прежняя соборная церковь до подошвы разобрана при архимандрите Ионе ж, да при келаре старце Ефреме Квашнине. И того ж 153 (1644/45) года вновь церковь Преображения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа подошва заведена» (Вкладная книга. 1883. С. 15). При строительстве были использованы части кладки храма 90-х гг. XV в. Известны имена лиц, участвовавших в возведении собора и награжденных за это в 1647-1648 гг.: Дмитрий Телегин, Никифор Кологривов, «каменных дел подвязчик Ивашко Ахинфов», «каменных дел подмастерье Гришка Копыл» (Морозов. 1982. С. 17).

Новый 4-столпный 3-апсидный 5-главый собор был устроен на подклете, окружен галереями с южной, западной и северной сторон, причем в составе зап. галереи сохранились фрагменты паперти прежнего собора. Типологически новый собор был ориентирован на Успенский собор Московского Кремля. Площадь храма составила ок. 900 кв. м, высота от пола до центрального купола - 32 м (Морозов. 1982. С. 20; Общее описание собора см.: Снегирёв. 1863. С. 26-27; о габаритах и плане собора см. также: Вдовиченко. 2009. С. 71, 100-103). По описанию собора К. К. Морозовым, «окна на южной и северной сторонах расположены в два яруса, по шесть с каждой стороны. На восточной… алтарной стене окна лишь в нижнем ярусе, но зато большого размера. С западной стороны - в верхнем ярусе… окна имеют кокошники и колонки… С западной и южной сторон храм окружен крытой папертью в виде галереи со сводами и широкими двойными окнами. Размеры галерей: западная 18×4,5 м., южная - 46×4,5 м. (В 30-х гг. прошлого (ХIX в.- Д. Д.) столетия паперть частично продолжалась и по северной стороне). Вход на паперть - от апсид...» (Морозов. 1982. С. 20). Судя по описанию архидиак. Павла Алеппского, собор имел «галерею кругом» (Павел Алеппский. 2005. С. 510); в наст. время имеет северную внутристенную галерею (Вдовиченко. 2014. С. 26). В XVII в. из юж. предалтарья собора «каменная лестница вела в верхнюю палатку, где в двух отделениях помещалась монастырская ризница», в XIX в. каменная лестница была заменена чугунной. Собор имеет перспективные порталы; сохранились железные двери кон. XVII в. с росписью (Морозов. 1982. С. 24; Памятники. 2000. С. 160-161).

19 сент. 1647 г. собор был освящен: «...ходил государь в ход, провожал Нерукотворенный образ Спасов, что принесен с Вятки, к Спасу на Новое, и был государь на освящение церкви и обедни слушел у Спаса ж на Новом» (Выходы государей. 1844. С. 170; обоснование даты см.: Качурин. С. 68, 76. Примеч. 13, 15; иногда в лит-ре встречается ошибочная дата - 1649).

Устройство нового собора на подклете, вероятно, было мотивировано стремлением сакрализовать находившиеся в нем погребения, а также подражанием архитектурным формам храма 90-х гг. XV в. Преображенский собор - самое крупное сооружение, воздвигнутое после строительного перерыва эпохи Смуты, по своим габаритам приближенное к Архангельскому собору. В сочетании с 4-столпной конструкцией (в отличие от 6-столпного Архангельского собора) создается впечатление крупных пространственных ячеек (Вдовиченко. 2014. С. 25-28). По мнению М. В. Вдовиченко, «высокий художественный уровень архитектуры Новоспасского собора делает его программным сооружением, занимающим особое место среди храмов первой половины XVII в.»; в его архитектуре «воплотились представления первых Романовых о соборном памятнике, продолжавшем многовековую традицию царской архитектуры, с одной стороны, а с другой - отмечавшем начало отсчета нового государственного времени; совмещавшем в себе традиционную соборную схему с привнесенными в нее новыми значительными акцентами»; собор «должен был явить новый образец храма, который нельзя уже было проигнорировать при строительстве главной церкви города или монастыря» (Вдовиченко. 2009. С. 73; она же. 2014, 2016).

На рубеже XIX и XX вв. у юж. апсиды собора было возведено крыльцо в рус. стиле для специального входа в подклет - усыпальницу Романовых, где в 1900-1902 гг. по проекту архит. С. У. Соловьёва был устроен храм во имя прп. Романа Сладкопевца. Тогда же были заложены оконные проемы и пролеты галереи (Царские прародители. 1912. С. 113-114; Морозов. 1982. С. 26; Памятники. 2000. С. 160). Значительный ремонт в подклете был произведен в 1912-1913 гг.

Интерьер Спасо-Преображенского собора

Пятиярусный иконостас Преображенского собора, образованный из местного, апостольского, праздничного, пророческого и праотеческого рядов сооружался в 1650-1665 гг. (Качурин. 1997. С. 69-71 и др.; Дмитриев. 1909. С. 34, 39). Имеются сведения о том, что для одного из монастырских храмов в 1652 г. изготавливали иконостас, в 1665 г.- деревянную резную сень на престол соборной церкви (в этом же году иконостас, вероятно, получил окончательное художественное оформление). Ширина иконостаса составила 22 м, высота - 24 м (Вкладная книга. 1883. С. 31; Морозов. 1982. С. 23-24; Качурин. 1997. С. 67-71). По подсчетам Г. Л. Качурина, иконостас состоял из 82 икон (без медальонов царских врат), основной набор к-рых относится ко времени создания самого иконостаса, поновляли его в 1730, 1780, 1813 и в 30-х гг. XIX в. (Качурин. 1997. С. 71). Иконостас Преображенского собора является одним из первых примеров включения в деисусный чин (помимо традиц. 5-фигурного средника) икон 12 апостолов - по 6 с каждой стороны (спустя неск. лет подобный вариант будет реализован в иконостасе Успенского собора Московского Кремля). Изменение иконографической программы исследователь резонно связал с решением архим. Никона, ориентировавшимся на греч. традицию (Там же. С. 73-75).

Собор расписывали с мая по 14 сент. 1689 г., о чем свидетельствуют надпись в системе фрески и архивные документы, из к-рых известно, что одна часть бригады иконописцев работала в Н. П. м., а другая в то же время - в Спасо-Евфимиевом мон-ре в Суздале, из-за чего возник конфликт между 2 архимандритами (итог к-рого неизвестен - Снегирёв. 1863. С. 29-30; Брюсова В. Г. Гурий Никитин. М., 1982. С. 207-211, 257-260). Среди наиболее выдающихся сюжетов росписи - парное изображение царей Михаила Феодоровича и Алексея Михайловича с моделью собора в руках в нижней части сев. стороны юго-зап. столба, где, вероятно, находилось царское место. На паперти собора сохранились изображения древнегреч. философов и поэтов. Также до наших дней дошли композиции на сюжеты Апокалипсиса, портреты рус. исторических деятелей, изображение родословного древа рус. государей. Роспись собора традиционно считается последней работой Ф. Е. Зубова (краткую характеристику сюжетов и стилистики росписи см.: Снегирёв. 1863. С. 23-25; Брюсова В. Г. Федор Зубов. М., 1985. С. 164-168). Как справедливо писала Н. Е. Мнёва, «в отношении свободы выбора сюжетики интересна роспись галереи, где художник не был в той же степени, как в самой церкви, связан иконографической схемой». На юж. грани сев.-зап. столба, напротив парного изображения царей Михаила Феодоровича и Алексея Михайловича, помещена большая икона Божией Матери «Одигитрия» монастырского происхождения с датирующей надписью: «Лета 7196 (1688)-го июля в написан сей святый образ Богоматери при настоятеле отце архимандрите Игнатии Карсакове, а писал сей святый образ сего ж монастыря монах Иларион». На юж. грани юго-зап. столба имеется изображение свт. Николая Чудотворца (Можайского), по стилистическим признакам близкое к иконописной традиции кон. XVII в. Т. о., роспись стен собора сопровождалась и написанием храмовых икон с привлечением местных мастеров. В 1865-1867, 1899 и 1907 гг. стенопись собора поновлялась.

Шатровая колокольня была поставлена в Н. П. м. на средства патриарха Филарета, к-рый «изволил устроить на оной колокольне под колоколы церковь преподобнаго отца Саввы Освященнаго, и оную церковь иконами и лампадами украсил по чину, в лето» 7131 (1622/23) г. (Вкладная книга. 1883. С. 17-18; Морозов. 1982. С. 37-38). Ее строительство обошлось в 3 тыс. р. Колокольню украшала храмозданная надпись, текст к-рой неоднократно публиковался (см., напр.: Тарабарина. 2006. С. 58. Примеч. 7). Сохранилось изображение 2 шатровых сооружений на гравюре общего вида Н. П. м. XVIII в., одно из к-рых связывают с подколоколенным храмом св. Саввы (Морозов. 1982. С. 11; на изображении одно шатровое сооружение примыкает с севера к Преображенскому собору, а другое находится к югу от Никольского храма). Посвящение храма исследователи связывают с тем, что незадолго до празднования памяти прп. Саввы (5 дек.) русская и польская стороны договорились об обмене пленными в 1618 г. (1 дек.). Ю. В. Тарабарина предположила, что храм во имя Саввы Освященного и колокольня над ним были сооружены иностранным зодчим (Тарабарина. 2006. С. 48-51, 55), однако подтверждений этому в письменных источниках нет. Патриарх Филарет в 1620 и 1631 гг. пожертвовал в обитель колокола (Вкладная книга. 1883. С. 17). Архидиак. Павел Алеппский писал, что в мон-ре «колокольня древняя, удивительная по своей архитектуре» (Павел Алеппский. 2005. С. 510). Разборку этой колокольни Снегирёв относил к 1787 г. (Снегирёв. 1863. С. 55), Дмитриев - к 1759 г. (Дмитриев. 1909. С. 51), а в другом месте - также к 1787 г. (Там же. С. 80), при этом оба автора не указали источник своей информации. Офицерская опись (15 апр. 1763) локализует ц. Саввы при уже не функционировавшей колокольне в районе Преображенского и Покровского храмов (т. е. с зап. стороны собора), на гравюре XVIII в.- она изображена с северной. В описании 1790 г. отмечены 3 колокольни Н. П. м.: «ветхая каменная» в районе Покровского храма и трапезной церкви; при Никольском больничном храме «колокольня с часовыми колоколами; да вновь построенная колокольня» (Сытин П. В. История планировки и застройки Москвы. М., 1954. Т. 2. С. 283; Круглик. 1999. С. 168 (примеч. 47)). Перед разборкой колокольни храм св. Саввы Освященного был перенесен в Хлебодарную палату (Памятники. 2000. С. 163) и 10 сент. 1780 г. освящен на новом месте (Круглик. 1999. С. 61; вероятно, именно ц. св. Саввы имеется в виду в описании 1790 г., в к-ром отмечена «при трапезной церковь» без указания посвящения (Сытин П. В. История. Т. 2. С. 283)).

В 1759 г. в середине вост. стены монастырской ограды, на месте проездной башни, была заложена новая колокольня с храмом прп. Сергия Радонежского, к-рая должна была иметь 5 ярусов. Известен текст закладной храмозданной надписи на колокольне («на белом камне, вделанном в стене нижняго яруса… в первой палатке со входу южною дверью в монастырь») следующего содержания: «…основася святый храм сей в честь и память преподобнаго отца нашего Сергия Радонежского… со Святыми воротами и с колокольнею, Синодальным членом Иларионом епископом Сарским и Подонским при настоятеле Святыя обители сея Синодальном члене архимандрите Мисаиле Чирском, на память преподобнаго отца нашего Висариона Чудотворца, и во утверждение всего здания по церковному чиноположению по средине четырех больших столпов в нарочно устроенных камениях, положены мученическия Святыя мощи: от сотворения мира 7267, от Рождества же по плоти Бога Слова 1759 индикта 7 месяца июня в 6 день в неделю Всех Святых по прожекту Архитектурии гезеля Ивана Жеребцова» (Ювеналий (Воейков). 1802. С. 19-20). За 2 года здание было возведено на 2 этажа, после чего строительство было законсервировано. В 1782 г. имп. Екатерина II выделила 20 тыс. р., что позволило продолжить строительство, завершенное во 2-й пол. 80-х гг. XVIII в. Всего на строительство было затрачего 80 тыс. р. Один из наиболее значительных и редких памятников барокко в Москве, колокольня в завершенном виде имела 4 яруса. Первый представлял собой проездные ворота, на 2-м в 1787 г. освящена ц. во имя прп. Сергия Радонежского, 3-й и 4-й были ярусами звона (Снегирёв. 1863. С. 56-57; Забелин. 1884-1891. Ч. 2. Стб. 1069; Морозов. 1982. С. 38). Под левой частью 1-го яруса был погребен умерший в 1783 г. архит. Жеребцов (Каждан Т. П. Мат-лы к биографии архитектора И. П. Жеребцова // Рус. искусство XVIII - 1-й пол. XIX в. М., 1971. С. 286); 4-й ярус венчал купол, завершавшийся световым фонарем с главкой. На колокольне были установлены часы (Памятники. 2000. С. 165-166). Она была одним из наиболее высоких сооружений дореволюционной Москвы, уступавшим лишь колокольне «Иван Великий» в Московском Кремле. В 1812 г. колокольня пострадала во время пожара, в 1821 г. была восстановлена. Церковь прп. Сергия Радонежского первоначально была расписана М. А. Скороспеловым (Снегирёв. 1863. С. 20, 82), он же в 1822 г. восстановил росписи (см. также: Савва (Михеев), еп., Виденеева А. Е. К истории храма прп. Сергия Радонежского Моск. Новоспасского мон-ря // Вопросы отеч. и зарубежной истории, политологии, социологии, теологии, образования: Мат-лы конф. «Чт. Ушинского». Ярославль, 2017. С. 58-63).

Настоятельский корпус

Церковь в честь Покрова Пресвятой Богородицы

Среди исследователей нет единого мнения о времени и первичности его постройки по отношению к трапезной. Посвящение храма связывают с памятью скончавшегося в 1633 г. на праздник Покрова Пресв. Богородицы патриарха Филарета. В историографии встречается утверждение, что в 1673 г. здание было перенесено к юго-зап. части Преображенского собора (Снегирёв. 1863. С. 49; Морозов. 1982. С. 29 (с датировкой 1673-1675)). Без ссылок на источники указывалось, что в «1675 г. 7 октября патриархом Иоакимом храм был освящен» (Адриан. 1821. С. 23; Дмитриев. 1909. С. 45). Снегирёв отметил, что на постройку существующего здания было затрачено 5 тыс. р. (Снегирёв. 1863. С. 49). В то же время известно, что царь Алексей Михайлович 9 марта 1655 г. пожертвовал Н. П. м. 5 тыс. р. «на оклад и на Евангелие и на трапезное каменное строение» (Вкладная книга. 1883. С. 26; см. также: Качурин. 1997. С. 69). Храм Покрова в связи с трапезной называет и архидиак. Павел Алеппский. Согласно описанию Морозова, своды храма «делали в один большемерный кирпич и применяли железные полосы для связей», а «для поднятия тяжестей был устроен специальный подъемный механизм» (Морозов. 1982. С. 29). Коробовые своды 2-ярусной одноглавой церкви опирались «пятами на крепостной столб» (вероятно, имеется в виду конструкция трапезной), а с сев.-вост. стороны церковь соединялась с Преображенским собором и имела с ним общую паперть (Там же). Подобно собору, Покровский храм был поставлен на подклет. По одним данным, храм был впервые расписан в 1680-1689 гг. (Там же; Памятники. 2000. С. 164), по другим - в 1780 г. (Дмитриев. 1909. С. 45). После пожара 1812 г. храм был вновь расписан только в 1877 г. В. Д. Фартусовым; стенописи поновлялись в 1898 г. М. В. Титовым и в 1907 г. А. А. Алексеевым (Памятники. 2000. С. 164).

Церковь в честь иконы Божией Матери «Знамение». 1791–1795 гг. Архит. Е. С. Назаров

На нижнем этаже, под главным престолом, в 1843 г. на месте монашеской рухлядной на средства московского купца Н. П. Титова над могилой его супруги была устроена церковь во имя вмц. Екатерины (Дмитриев. 1909. С. 48). В 50-х гг. XIX в. в Н. П. м. был перенесен домовый храм Мельгуновых в честь Печерской иконы Божией Матери и устроен над семейным склепом в юго-вост. углу трапезной, у ц. во имя вмц. Екатерины (Круглик. 1999. С. 72).

С запада к Покровской ц. примыкает устроенная на подклете 2-этажная одностолпная трапезная (типологически близка к Грановитой палате), в к-рой размещались хлебная, поварня и кладовая, погреба (Морозов. 1982. С. 30). По предположению Морозова, трапезная была сооружена ранее храма, в сер. XVII в. (Там же). Позднее она утратила свое назначение и стала частью Покровской ц., там были устроены 2 придела: во имя свт. Димитрия Ростовского и во имя вмц. Варвары (1758) (Там же); в 1863 г. они были достроены до уровня главного алтаря, у них были сделаны собственные завершения в виде небольших главок, нижний этаж храма с ц. св. Екатерины получил аналогичные верхнему этажу алтарные апсиды. В 1907 г. в правую из этих апсид был перемещен алтарь ц. в честь Печерской иконы Божией Матери, а в левой возобновлена ц. во имя прп. Саввы Освященного (Дмитриев. 1909. С. 45-52).

С севера к трапезной примыкает Хлебодарная палата (Памятники. 2000. С. 162). Во 2-й пол. XVIII в. в связи с разборкой старой колокольни в нее был перемещен престол во имя прп. Саввы Освященного, к-рый находился там до 1812 г., а после пожара был перенесен в ц. свт. Николая Чудотворца (Дмитриев. 1909. С. 51-52; Круглик. 1999. С. 69). В 1843 г. престол возобновлен в палате на прежнем месте, а в 1907 г. перемещен к ц. во имя вмц. Екатерины (Там же. С. 47-48, 52; Снегирёв. 1863. С. 50). В янв. 1913 г. было получено одобрение на освящение придела Нерукотворного образа Спасителя (до перестроек 1900-х гг. одноименный престол находился в ц. во имя свт. Николая Чудотворца), устроенного на средства московского купца 2-й гильдии П. Д. Грачёва близ Покровского храма, на месте, где до 1907 г. находился престол прп. Саввы Освященного (Круглик. 1999. С. 97-98). Придел Нерукотворного образа Спасителя отмечен в репортаже о посещении Н. П. м. имп. Николаем II 26 мая 1913 г. как воздвигнутый вблизи Покровского храма «в память 300-летия царствования Дома Романовых» (Правительственный вестн. 1913. № 114, 28 мая. С. 4).

Церковь в честь иконы Божией Матери «Знамение»

Церковь свт. Николая Чудотворца и братские кельи. Фотография. 2009 г.

Вероятно, существовала в Н. П. м. с 1-й пол. XVII в. Ее под названием «Владычицы Одигитрии» как храм-усыпальницу упоминает архидиак. Павел Алеппский (Павел Алеппский. 2005. С. 510). Офицерская опись (15 апр. 1763) позволяет локализовать храм к западу от Преображенского собора, в районе храма прп. Саввы. В 1791 г. храм был разобран (Морозов. 1982. С. 31). В 1791-1795 гг. по инициативе гр. Н. П. Шереметева и на его средства был выстроен новый 2-этажный храм с тем же посвящением (архит. Е. С. Назаров), очевидно, на месте прежнего, у сев.-зап. угла Преображенского собора. Церковь имеет округлую форму, с одним куполом в центре, с 3 сторон располагались входные двери. Строгое здание украшает 4-колонный тосканский портик, оно имело 16 обычных окон и 8 полуциркульных окон в куполе. Верхний этаж занимал собственно храм на хорах, располагавшихся на каменных колоннах с капителями. От алтарных царских врат в нижний ярус, где размещалась усыпальница, вели винтовые лестницы до круглой площадки (один из полуциркульных сходов был выполнен из белого камня), огороженные балясинами искусной токарной работы (Там же. С. 31-33; см. также: Снегирёв. 1863. С. 52-53). С вост. стороны церковь примыкает к Преображенскому собору, соединяясь с ним белокаменной папертью. Внутренняя отделка храма продолжалась до 1803 г., убранство храма серьезно пострадало в 1812 г., но вскоре благодаря заботам графов Шереметевых, было восстановлено, в 20-х гг. XIX в. храм был расписан итал. худож. А. И. Клаудо (Памятники. 2000. С. 164).

Кельи и больничные палаты

Стены и башни

Некрополь Н. П. м. является одним из наиболее значимых комплексов такого рода с т. зр. истории Русского гос-ва и Российской империи. Там расположена фамильная усыпальница Захарьиных-Кошкиных, в т. ч. и Романовых, ставших в 1613 г. правящей династией. Кроме того, это одна из немногих сохранившихся усыпальниц российской знати XVI-XVII вв., по значимости и сохранности вполне сравнимая с некрополем в подклете Смоленского собора Новодевичьего мон-ря (эти 2 некрополя особенно близки друг к другу), а также с комплексами в Кремле - в утраченном соборе Вознесенского мон-ря и отчасти в Архангельском соборе.

Надгробная плита кнг. М. Н. Черкасской (урожд. Романовой) в «палатке» Знаменской церкви. XVII в.

Наиболее сохранившаяся и археологически изученная часть некрополя Н. П. м.- усыпальница бояр Романовых в подклете Преображенского собора. История его возникновения и развития до сер. XVII в. неясна - возможно, усыпальница оставалась одной из неизменных частей сначала небольшого, а позже существенно расширенного здания (в противном случае нужно будет допустить перезахоронение более ранних погребений при перестройке в 40-х гг. XVII в.).

В 10-х гг. XVII в. к некрополю в подклете Преображенского собора прибавилось захоронение детей Никиты Романовича Юрьева (братьев и сестер патриарха Филарета), погребенных у сев.-зап. угла Преображенского собора. Позднее над захоронением была возведена ц. в честь иконы Божией Матери «Знамение».

Первое известие об усыпальнице относится к 1615/16 г., когда по указу великой старицы Марфы (Романовой) было сделано 46 покровов на гробы «царских родителей», что указывает и на количество погребений (Снегирёв. 1843. С. 45; Дмитриев. 1909. С. 58). Хорошо известно описание усыпальницы, образовавшейся при строительстве нового собора, принадлежащее архидиак. Павлу Алеппскому: в частности, он писал и о погребении самой старицы Марфы. В 1687 г. был составлен т. н. Новоспасский помянник - список из 70 имен представителей рода Захарьиных-Кошкиных, династии Романовых и их ближайших родственников. В кон. XVIII в. Г. Ф. Миллер включил его в свой архив, отметив: «Списано из книг Академической библиотеки» (РГАДА. Ф. 199. Портфели Г. Ф. Миллера. Оп. 1. № 413. Л. 38-42 об.). Др. редакция помянника содержалась в кормовой книге Н. П. м.; перечень имен из нее был опубликован в 1903 г. (Кормовая книга. 1903. С. I-V), а текст в целом - в 1909 г. И. Д. Дмитриевым (Дмитриев. 1909. Прил. С. 8-12).

В «Портфелях Г. Ф. Миллера» 70-х гг. XVIII в. хранились списки погребенных в усыпальнице, составленные по надписям с надгробий (РГАДА. Ф. 199. Портфели Миллера. Оп. 2. № 413. Ч. I. № 11. Л. 50-53 об. и др.), однако в описи Преображенского собора 1763 г. усыпальницы даже не были упомянуты. Всего Миллер переписал 17 надписей в подклете (в основном тех, в к-рых упом. Романовы) и 6 - в Знаменской ц. В 80-90-х гг. XVIII в. надписи были вновь переписаны и опубликованы (см.: Ювеналий (Воейков). 1802, 1803), причем были учтены ранее пропущенные (всего 28 надписей в соборе и 17 - в Знаменской ц.). Впосл. все крупные работы о Н. П. м. включали список погребенных царских родственников (Адриан. 1821. С. 48-51; Иванчин-Писарев. 1841. С. 17-21, 33-43; Снегирёв. 1843, 1863); составлялись и отдельные описи (РГИА. Ф. 834. Оп. 4. Д. 199). Обычно в списки включали надписи захоронений как в подклете Преображенского собора, так и в Знаменской ц., что приводило к путанице. Описания с XVII по нач. XX в. учитывали в подклете собора от 17 до 29 надписей, в целом включив указания на погребение 33 лиц, в Знаменской ц. аналогичным образом учитывалось до 9 гробниц. Нек-рые имена ошибочно были внесены в оба списка. Сводная таблица упоминаний составлена А. Г. Авдеевым (Станюкович и др. 2005. С. 23-24).

В подклете собора проводились ремонтные и реконструктивные работы. Так, при архим. Аполлосе (Алексеевском; 1837-1851) пол между могилами был вымощен белокаменной лещадью. В 1857 г. провели новый ремонт из-за разрушения части гробниц (при установке памятников допускалось предположительное и даже произвольное отождествление).

После 1917 г. усыпальница была разорена, верхние слои погребений вскрыты и осквернены. Вслед за восстановлением мон-ря начались работы по изучению и приведению в порядок усыпальницы. В 1994-1995 гг. были полностью раскопаны алтарная и прилегающая часть подклета, включая 2 вост. столба (руководитель С. А. Беляев оставил графический план работ без комментариев и депаспортизованную коллекцию сосудов для елея в основном, видимо, из погребений). При этом были восстановлены гробницы священнослужителей и настоятелей обители (в т. ч. определено погребение еп. Порфирия (Успенского)), представителей знати и дворянских родов (Новосильцовы, князья Дашковы, Оболенские, царевичи и князья Сибирские и др.). Отчет по работам не был представлен, артефакты изучались выборочно, антропологическая экспертиза не проводилась. В ходе работы трудников была вскрыта сев. часть усыпальницы.

С осени 1996 до 1999 г. (с перерывами) группа под рук. А. К. Станюковича изучала юго-зап. и зап. часть подклета. Как выяснилось, разрушены были в основном погребения XVIII-XIX вв. в кирпичных склепах, тогда как древние гробницы (в т. ч. царских прародителей) в белокаменных саркофагах и долбленых колодах (иногда внутри кирпичных склепов) сохранились лучше. Во время работ проводилась антропологическая экспертиза, изучались саркофаги и надгробия (в т. ч. эпиграфический материал), текстильные и иные находки; было идентифицировано большинство захоронений XVI-XVII вв., получены новые сведения о погребальном обряде. В частности, было доказано сосуществование в XVII в. каменных саркофагов и кирпичных склепов; установлено отсутствие хронологической зависимости типов оглавий у антропоморфных саркофагов XVI-XVII вв.; изучены и отреставрированы предметы одежды и жен. головные уборы и др. Материалы работ были подробно опубликованы (Станюкович и др. 2005).

Первое известное погребение в усыпальнице принадлежит Василию Юрьевичу Захарьину-Юрьеву († 15 июля 1498 (по списку Г. Ф. Миллера с плиты - 1494)), последнее - царевне Ирине Михайловне († 1679). Сохранившиеся на плитах и крышках саркофагов надписи позволили уточнить места захоронений и состав погребенных; получить новые данные для истории семьи Романовых; отделить более поздние, исполненные в XVIII-XIX вв. надгробия от первоначальных. В каталог включено 37 надписей. Из них часть - с несохранившихся плит: кн. Михаил Семенович Трубецкой († 15 дек. 1546 (1544?)); кнг.-инокиня Евфросиния Трубецкая († 8 мая 1545?); кн. Семен-Богдан Александрович Трубецкой (в иночестве Сергий; † 9 июня 1553); Анна Никитична Романова, в замужестве кнг. Троекурова († 6(2?) дек. 1585); Ульяна Семеновна, урожд. Погожая (в схиме Иулия), 2-я жена А. Н. Романова († 5 дек. 1624).

Древнейшее из обследованных в рамках археологических работ 90-х гг. XX в.- погребение Романа Юрьевича Захарьина-Юрьева († 10 февр. 1543; сохр. крышка саркофага). Далее в хронологическом порядке следуют: Долмат Романович Юрьев († 5 сент. 1545; крышка саркофага и надгробие); Иван Михайлович Юрьев Меньшой (в схиме Иоасаф; † 8 июня 1552; крышка саркофага); Варвара Ивановна Ховрина, 1-я жена Н. Р. Юрьева († 29 июня 1552; при чтении надписей на крышке саркофага и надгробии были ошибочно указаны даты смерти, позднее исправлены, см.: Беляев. 2015); Михаил Данилович Романов († 11 февр. 1553; крышка саркофага); Анна, 1-я жена Даниила Романовича Юрьева († 8 мая 1554; крышка саркофага и надгробие); Захария Петрович Захарьин-Яковля († 1 июля 1555; крышка саркофага); Михаил Васильевич Захарьин-Яковля († 16 окт. 1556; крышка саркофага и надгробие); Анна Даниловна Романова (старшая?), в замужестве кнг. Оболенская-Ногтева († 5 апр. 1557 (?); крышка саркофага и список игум. Ювеналия (Воейкова) с надгробия); Анна, жена Петра Яковлевича Захарьина-Юрьева (в иночестве Анастасия; † 25 апр. 1561; крышка саркофага); Анна Романовна Юрьева, в замужестве кнг. Сицкая († 9 июня 1561; крышка саркофага); Стефанида Федоровна Сукина, жена Ивана Петровича Захарьина-Яковли († 3 июля 1563; крышка саркофага и надгробие); Даниил Романович Юрьев († 27 окт. 1564; крышка саркофага и надгробная плита); Ульяна Никитична Романова († 24 авг. 1565; крышка саркофага и плита); Василий Михайлович Юрьев († 3 апр. 1567; крышка саркофага); кн. Василий (Конон) Васильевич Сицкий († 30 сент. 1568; надгробие); Анна Даниловна Романова (младшая) († 24 мая 1571; надгробие); Евдокия Александровна, урожденная кнж. Горбатая-Шуйская, 2-я жена Никиты Романовича Юрьева († 4 апр. 1581; крышка саркофага); кнж. Стефанида Васильевна Сицкая († 13 июня 1591; надгробная плита); Иван-Лев Никитич Романов († 5 февр. 1595; надгробие); Фетинья Даниловна Романова, в замужестве кнг. Шестунова († 15 июня или июля 1596; надгробие); Евдокия Ивановна, урожд. кнж. Голицына, 1-я жена А. Н. Романова († 1 авг. 1597; крышка саркофага и надгробие); Татьяна Федоровна Романова, в замужестве кнг. Катырева-Ростовская († 21 июля 1611; крышка саркофага и надгробие); Прасковья Ивановна Романова (младшая) († 25 окт. 1621; крышка саркофага и плита); Иван Иванович Романов († 30 июля 1625; надгробие); великая старица Марфа (в миру Ксения Ивановна, урожд. Шестова), жена Федора Никитича Романова (патриарха Московского и всея Руси Филарета) и мать царя Михаила Феодоровича († 27 янв. 1631; крышка саркофага и надгробие); Ирина Никитична Романова, в замужестве Годунова († 6 июня 1639; надгробие); царевна Ирина Михайловна († 8 февр. 1679).

Некрополь, возникший после 1606 г. северо-западнее Преображенского собора, сохранился хуже. Часть его изучена в 2013-2014 гг. группой Ин-та археологии РАН под рук. Л. А. Беляева и И. И. Ёлкиной: исследованы неск. гробниц, открытых трудниками мон-ря в маленькой «восточной палатке», образованной стенами и перекрытиями перехода между церковью в честь иконы Божией Матери «Знамение» и Преображенским собором. Источники XVIII - нач. XX в. указывали здесь погребения детей Н. Р. Юрьева - Александра, Михаила и Василия, чьи останки были перевезены их братом Иваном в 1606 г., в 1640 г. рядом с братьями был похоронен и сам И. Н. Романов (вероятно, в уже выстроенной над погребенными каменной церкви). Одновременно этот комплекс формировался как некрополь родичей Романовых по жен. линиям, в первую очередь как семейная усыпальница князей Черкасских и Сицких, связанных брачными узами c дочерьми Н. Р. Юрьева, Марфой и Евфимией (между 1606 и 1706 из 27 известных погребений более половины составляют захоронения князей Черкасских (10) и Сицких (6)).

Раскопками установлено, что центр «палатки» заняли 4 тесно поставленных антропоморфных саркофага (из них 3 детских) и надгробная плита, лежавшая как перекрытие над склепом (все - белокаменные). Погребение в большом саркофаге без надписи принадлежало молодому мужчине 15-19 лет; его сопровождала грамота (не сохр.) с текстом разрешительной молитвы, удостоверенная патриаршей красновосковой печатью. Крышка одного из детских саркофагов и плита имели надписи: 1-я свидетельствует о захоронении младенца Евдокии († 1640), дочери кн. Якова Куденетовича Черкасского; 2-я - Марфы Никитичны Черкасской (урожд. Романовой; † 28 февр. 7119 (1611)), жены кн. Бориса Канбулатовича Черкасского. Кн. Б. К. Черкасский и его супруга по «делу Романовых» были отправлены в ссылку, где князь вскоре умер, а Марфа Никитична помогла выжить племяннику - буд. царю Михаилу Феодоровичу. Склеп кнг. М. Н. Черкасской был поврежден (видимо, при строительстве нового храма в 1791-1795) и использован как оссуарий, содержавший останки женщины и 4 мужчин (начатая генетическая экспертиза останков к сент. 2018 не завершена). При работах в «палатке» обнаружены также перемещенные плиты, в т. ч. младенца кн. И. Я. Черкасского († 28 сент. 1658) и кн. А. Ю. Сицкого († 5 июля 1644).

Среди других лиц, похороненных в Знаменской ц. в XVII-XVIII вв.- Ирина Борисовна Шереметева, урожд. кнж. Черкасская († 1 марта 1616), жена гос. деятеля боярина Ф. И. Шереметева; крупные гос. деятели князья Я. К. Черкасский († 1666), М. Я. Черкасский († 27 июня 1712), М. А. Черкасский († 29 нояб. 1721), А. М. Черкасский (1680-1742).

Перестроенная на средства внука кн. А. М. Черкасского гр. Н. П. Шереметева Знаменская ц. была обращена в фамильную усыпальницу графов Шереметевых, при этом погребения Романовых и их родственников тщательно сохраняли, обновляли надгробия, заменяя древние. Одной из первых в новой усыпальнице была похоронена кнг. Е. Б. Урусова (урожд. гр. Шереметева; 1717-1799). В нач. XIX в. в усыпальницу были перенесены останки гр. П. Б. Шереметева (1713-1788) и его супруги В. А. Шереметевой (урожд. кнж. Черкасской; 1711-1767). Позднее там были похоронены: гр. В. П. Разумовская (урожд. гр. Шереметева; 1750-1824), гр. Н. Д. Шереметев (1838-1843), гр. А. С. Шереметева (1811-1849). В 20-30-х гг. XX в. усыпальница была разорена.

Наряду с древнейшими усыпальницами обители формировалось монастырское кладбище, которое к 1917 г. занимало 2/3 территории Н. П. м. Там были похоронены мн. представители дворянских родов (в т. ч. Балк-Полевых, Бекетовых, Колычевых, Новосильцовых, представители дворянских ветвей рода Шереметевых и др.), московских купеческих фамилий (Какориных, Полетаевых, Четвериковых и др.), сформировался фамильный некрополь Алексеевых. Среди известных лиц, похороненных в Н. П. м.,- инокиня Досифея (кнж. Тараканова; † 1810), убитый французами в 1812 г. священник ц. Сорока мучеников Севастийских Петр Гаврилов, художники Ф. С. Рокотов (1735-1808) и В. С. Смирнов (1858-1890), экономист, проф. Дерптского ун-та П. Е. Медовиков (1818-1855), сенатор, акад. С.-Петерб. АН И. И. Давыдов (1794-1863). В 1918 г. на новой части кладбища был похоронен гр. С. Д. Шереметев.

В 1919 г. монастырское кладбище было закрыто для захоронений (Козлов. 1991. С. 49). В 1924-1925 гг. администрация исправительных учреждений, размещенных в обители, добилась разрешения на удаление части надгробных памятников, к кон. 1927 г. некрополь был по сути полностью уничтожен (Там же. С. 52). В настоящее время на месте кладбища разбит сад, сохранившиеся надгробные памятники XVIII-XIX вв. помещены у стен Н. П. м.

10 сент. 1918 г. братии было предписано в 3-дневный срок освободить все помещения обители, забрав с собой только одежду (Жизнеописания. 2002. С. 70). Вскоре комплекс Н. П. м. был передан в управление Центральному карательному отделу НКВД РСФСР, 17 сент. в мон-ре организована тюрьма (с 1919 женская), в апр. 1919 г. открыт концлагерь, просуществовавший до 1923 г. В связи с этим были закрыты и опечатаны все храмы, кроме Никольского, б-ка и ризница. 21 нояб. 1918 г. председатель Всероссийской коллегии по делам музеев и охраны памятников искусства и старины Н. К. Жуков, члены коллегии М. И. Тюлин, Ф. Я. Мишуков и представитель Госконтроля В. А. Никольский составили акт на предмет осмотра художественно-исторических ценностей в Н. П. м., находившихся в ризнице, после чего «все было передано на хранение государству». Внутри монастырских стен находились швейная мастерская (ГАРФ. Р-4042. Оп. 1а. Д. 2б. Л. 183), прачечная, мастерские столярная, малярная, штукатурная, слесарная (Там же. Д. 18. Л. 26), кустарных изделий, а также кружок культпросвета, силами приглашенных артистов осуществлялись театральные постановки и выступления хора. После закрытия мон-ря началось осквернение некрополя. 5 февр. 1923 г. Музейный отдел Главнауки направил в Главное управление принудительных работ НКВД РСФСР запрос об открытии в монастырской колокольне Музея древнерусского быта, вскоре музей был открыт (числился филиалом музея в Симоновом мон-ре, но фактически был закрыт для публики).

Несмотря на закрытие мон-ря, его община продолжила существовать и по призыву патриарха Московского и всея России свт. Тихона (Беллавина) объединилась в Об-во прихожан Н. П. м. (с ок. 1921 Братство в честь Преображения Господня). В 1918-1919 гг. обязанности наместника мон-ря исполнял иером. Павлин (Крошечкин) (Жизнеописания. 2002. С. 70). После закрытия Новоиерусалимского мон-ря (нояб. 1919) настоятелем Н. П. м. был определен еп. Палладий (Добронравов), в 1920-1921 гг. наместником обители состоял архим. Павлин (Крошечкин) (Там же. С. 70), в 1921 г. наместником был определен архим. Евгений (Кобранов; впосл. епископ) (Там же. С. 99). В сент. 1921 г. архим. Евгений был арестован, обвинен в антисоветской агитации, приговорен к 2 годам ссылки в Архангельск, но был досрочно освобожден. В ответ на выпущенное 19 февр. 1922 г. патриаршее разрешение жертвовать на нужды голодающих церковные предметы, не имеющие богослужебного употребления, братство добровольно сдало в марте-апр. 1922 г. ценности общим весом 38 пудов 37 фунтов 82 золотника (свыше 637,96 кг; при описании особо отмечена жемчужная риза весом 2 фунта 77 золотников (свыше 1,1 кг) с 1582 алмазами) (Там же. С. 100). В периодической печати эта добровольная сдача была представлена как изъятие церковных ценностей. 18 сент. 1922 г. архим. Евгений от имени братства обратился в Музейный отдел Главнауки с просьбой перенести в Никольский храм иконостас из усыпальницы (разрешение дано в 1923). В дек. 1923 г. архим. Евгений был арестован по ордеру ГПУ за антисоветскую агитацию, 28 марта 1924 г. осужден и выслан в Ср. Азию сроком на 2 года (Там же. С. 103, 106). В нач. 1926 г. Никольский храм был закрыт, после чего церковная жизнь прекратилась там на неск. десятилетий. Вернувшийся из ссылки архим. Евгений был вынужден продолжить служение в храме Живоначальной Троицы в Кожевниках, куда крестным ходом была перенесена главная святыня Н. П. м.- Нерукотворный образ Спасителя (Там же. С. 73).

Со 2-й пол. 20-х гг. XX в. на территории Н. П. м. действовал специальный жен. исправительный дом, затем филиал Таганской тюрьмы. В 1929-1930 гг. в Покровской ц. была размещена часть Исторического архива Московского губ. архивного бюро (ныне Отдел хранения документов до 1917 г. ЦГА Москвы) и находилась там до переезда в новое здание архива на Профсоюзной ул. в сер. 70-х гг. XX в. В 1931 г. была неузнаваемо искажена усыпальница Шереметевых - Знаменская ц., в к-рой было сделано перекрытие между 1-м и 2-м этажами, уничтожены винтовые лестницы, ведущие от усыпальницы к алтарным дверям. В центральной апсиде храма была размещена помывочная для санобработки заключенных, к-рая служила своеобразным прикрытием для проводившихся расстрелов (кабинет их исполнителей находился там же, в «палатке» братьев Романовых); убитых хоронили с запада от монастырской стены, на склоне холма со стороны пруда. В 30-х гг. XX в. были утрачены интерьеры всех храмов мон-ря (кроме Преображенского собора).

В 1935 г. территория Н. П. м. была передана хозяйственному управлению НКВД. В 1937 г. проведено натурное исследование Преображенского собора, в результате к-рого были раскрыты фрагменты паперти храма 90-х гг. XV в., а также выявлены фрески XVII в. (Мнёва. 1940. С. 166-168). Фрески были частично раскрыты и частично демонтированы (Там же. С. 166). В соборе разместили архив НКВД (до 50-х гг. XX в.), в Никольской ц.- склад конфискованной мебели и картофелехранилище, в др. зданиях - общежития «Кировского жилого городка», в основном для рабочих завода «Динамо» им. С. М. Кирова. В Знаменском храме до 1967 г. помещался медвытрезвитель. На территории Н. П. м. также находились склад угля, лесоматериалов и котельная мебельной фабрики, к-рая до нач. 80-х гг. XX в. занимала хозяйственный двор в юж. части. В 1941 г. на территорию Н. П. м. упала нем. авиабомба, разрушившая часть крепостной стены и повредившая купол Преображенского собора.

В 60-х гг. XX в. началось выселение из мон-ря жильцов и вывод учреждений. 28 марта 1968 г. СМ РСФСР принял специальное постановление: «Учитывая выдающееся историческое, культурное и художественное значение ансамбля памятников архитектуры Новоспасского монастыря в г. Москве… организовать в Спасо-Преображенском соборе с его уникальной художественной ценностью интерьеров и зданий музей истории и современной практики реставрационного дела в СССР». Постепенно монастырские храмы и помещения были заняты объединением «Союзреставрация», Всесоюзной центральной научно-исследовательской лабораторией по консервации и реставрации музейных ценностей (с 1979 Всесоюзный научно-исследовательский ин-т реставрации) и их мастерскими. С 1968 г. в Н. П. м. начались реставрационные работы. В 1972-1973 гг. был отремонтирован настоятельский корпус, проведены частичные реставрационные расчистки иконостаса Преображенского собора (1972-1974), к 1982 г. внешне отреставрированы часть стен и башен, Никольская ц. с кельями, часть Покровской ц. (целиком к 1990) с палатами и колокольня, Преображенский собор (к 1991).

31 авг. 1990 г. патриарх Московский и всея Руси Алексий II (Ридигер) направил письмо в Моссовет с просьбой о передаче РПЦ ряда культовых сооружений Москвы (в т. ч. и Н. П. м.). 4 дек. того же года решением исполкома Моссовета комплекс Н. П. м. был возвращен верующим. Мон-рь получил статус ставропигиального, наместником был определен архим. Алексий (Фролов; впосл. архиепископ). Малое освящение Преображенского собора состоялось 22 марта 1991 г. 7 мая 1991 г. решением Синода Н. П. м. был открыт (ЖМП. 1991. № 8. С. 16). В июле 1991 г. воссоздан муж. хор обители, в том же году при мон-ре открылась воскресная школа. В 1991-1992 гг. проведены частичные расчистки иконостаса собора. 4 окт. 1992 г. состоялось великое освящение Преображенского собора.

К сер. 90-х гг. XX в. с территории Н. П. м. были выведены реставрационные мастерские. В 1995 г. в усыпальнице бояр Романовых были перезахоронены останки вел. кн. Сергея Александровича, в 1998 г. в мон-ре установлен крест-памятник - точная копия уничтоженного креста на месте гибели вел. князя в Московском Кремле (по эскизам В. М. Васнецова). В 2001 г. при Н. П. м. создано православное молодежное объединение «Молодая Русь».

22 марта 2011 г. архиеп. Алексий (Фролов) был освобожден от обязанностей наместника, а в Н. П. м. назначен игум. Савва (Михеев; с 28 июня 2011 архимандрит, с 11 июля епископ). 19 авг. 2011 г. был открыт Музей Н. П. м., основу коллекции которого составляют предметы, обнаруженные в ходе археологических раскопок, и личные вещи вел. кн. Сергея Александровича. В нояб. 2011 г. в обители открылся Центр образования духовенства г. Москвы, в 2012 г.- Воскресная детская церковно-певческая школа для мальчиков.

13 июня 2012 г. под председательством Патриарха Московского и всея Руси Кирилла (Гундяева) состоялось заседание Попечительского совета Н. П. м., в ходе к-рого была рассмотрена концепция развития древней обители. С 2012 г. при поддержке Правительства Москвы и ряда коммерческих структур в мон-ре начались масштабные восстановительные и реставрационные работы. К 2018 г. отреставрированы ц. в честь иконы Божией Матери «Знамение», ц. свт. Николая Чудотворца, трапезная палата с ц. Покрова Пресв. Богородицы, стена и малая башня хозяйственного двора, воссозданы разрушенный корпус воскресной школы и утраченная кровля на угловой юго-зап. башне. 16 июля 2012 г. для всеобщего поклонения и посещения был открыт т. н. Итальянский дворик, где во время существования концлагеря и тюрьмы осуществлялись расстрелы. В дек. 2016 г. начались работы на колокольне. 25 сент. 2017 г. на ее 4-й ярус был поднят «Романовский» колокол (16,5 т) - копия колокола, подаренного обители Петром I в 1717 г. и пострадавшего в 1812 г. (отлит в 2013 в Тутаеве в честь 400-летия Дома Романовых, освящен Патриархом Кириллом 29 сент. 2013). В 2015 г. в мон-ре находилась доставленная в Россию из Греции для поклонения нетленная десница вмч. Димитрия Солунского. Решением Синода от 14 июля 2018 г. наместник обители еп. Савва (Михеев) определен главой Тверской митрополии, а новым наместником обители назначен еп. Домодедовский Иоанн (Руденко).

Н. П. м. имеет несколько подворий. В 1998 г. образовано подворье в дер. Милюково (ныне в составе поселения Первомайское Троицкого адм. окр. Москвы), где построена деревянная ц. арх. Михаила (1997-1998, архит. В. В. Курбатов); храм в честь иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша» (1998-2002) в дер. Дураково Жуковского р-на Калужской обл. при созданном в сер. 90-х гг. XX в. реабилитационном центре для алко- и наркозависимых «ТИЛь». В 2014 г. подворьем Н. П. м. стали храмы дер. Сумароково Рузского городского окр. Московской обл.: каменный в честь Собора св. Иоанна Предтечи (1867-1873) и деревянный в честь иконы Божией Матери «Неувядаемый Цвет» (2008-2011). С 2015 г. в сент. в Сумарокове ежегодно проводится фестиваль «Подворье». С 90-х гг. XX в. мон-рь окормляет Московский научно-исследовательский онкологический ин-т им. П. А. Герцена (в 2000 при клинике ин-та устроен и освящен домовый храм в честь иконы Божией Матери «Всецарица»), где еженедельно совершаются богослужения. Домовый храм во имя мц. Валентины, приписанный к обители, действует в Психоневрологическом интернате № 18.